Ходорковский - Я не ищу здесь правосудия

Я не ищу здесь правосудия. Опыт общения с вашими коллегами избавил от подобных иллюзий. Я лишь хочу привлечь внимание к беззаконию в суде. Система судов общей юрисдикции зависима, не защищает граждан от чиновничьего произвола, число оправдательных приговоров исчезающе мало. По делам публичного обвинения, не считая мировых судов и судов присяжных, их 1 на 300. Это говорят уже не только правозащитники, но и президент, и председатель Конституционного суда РФ. Даже председатель Верховного суда РФ в сердцах признает — каждое второе дело, подготовленное следственными органами, для суда не годится. В то же время нас по-прежнему убеждают: решения, сплошным потоком штампующие всё, принесенное прокурорами, — законны и обоснованны, их нельзя подвергать сомнению. В крайнем случае предлагается «говорить конкретно». С понятным интересом слушаю, когда приводят конкретный пример — громкий процесс в Хамовническом суде, про который даже г-жа Егорова сказала, что объяснения будут после кассации. Как будто до кассации невозможно понятно объяснить, за что конкретно людей судят и от чего они должны защищаться. Причина ясна: кассация — публичный и очный процесс, и пришлось бы выкручиваться, а после кассации — ври что хочешь. Это заявление, правда, не мешает судье до кассации выступать по Первому каналу и рассказывать, какой хороший и справедливый приговор он вынес. Немедленно звучит — почему опять о Ходорковском? Хорошо, говорят критики судебной системы, — поговорим о других таких «ходорковских», с, мягко скажем, сомнительными приговорами (а это, если экстраполировать результаты суда присяжных, — 180 000 человек, невинно осуждаемых каждый год). Тут же оппоненты бросаются назад: не надо обобщать, мы ничего не знаем об этих делах, пусть решает суд. Его решения «законны и обоснованны». Им опять: к судам нет доверия, потому что у судей нет независимости и авторитета. Если состав судей арбитражных судов пополнен университетскими учеными с большим опытом практической юридической работы, то в судах общей юрисдикции это либо вчерашние силовики с репрессивным мышлением, либо вчерашние секретарши без жизненного опыта, без профессионализма, но с юных лет впитавшие атмосферу зависимости, царящую в судах, и даже не представляющие, что она может быть другой. Их таких и выбирают, чтобы легче было гнуть. В общем, понятно: честно ответить оппонентам ни на упреки по конкретному делу, ни на упреки в отношении судебной системы в целом — нечего.  <…> Моя задача — показать, что судейским чиновникам сегодня, в этом конкретном деле, в принципе безразлично не только — доказано или не доказано преступление, не только — виновен или невиновен в нем конкретный человек, но и — было ли преступление вообще. Тем более мое дело действительно обычное. Даже я — не юрист — таких видел уже десятки. Цели разные: где-то политика, где-то вымогательство, где-то «палки» и «стабильность приговора». Сходство в одном: судьи демонстрируют презрение к закону и свою зависимость от «вертикали». Моя задача — показать: без кадрового очищения в судах, без массового пересмотра неправосудных решений, доверия к судебной системе нет и не будет, а попытки гуманизации Уголовного кодекса сыграют на руку в основном коррупционерам.   О процедуре вынесения приговора Я уверен, что приговор написан не судьей Данилкиным, а коллективом авторов, лично не участвовавших в процессе, и имею доказательства, о чем письменно проинформировал президента РФ. Я также имею достаточные основания полагать, что воспрепятствование правосудию, в том числе нарушение тайны совещательной комнаты и незаконное давление на судью, происходило при участии либо с ведома руководителей и судей Мосгорсуда. Во всяком случае, наряду с документальными доказательствами, о которых уже сказал адвокат, существуют как минимум два не опровергнутых свидетельства, что судью Данилкина неоднократно вызывали в Мосгорсуд не только в ходе процесса (это — факт общеизвестный), но и во время подготовки приговора. Характерно, что этот факт не был не только опровергнут, но даже объяснен. Это дает основания считать, что такие вызовы были связаны с вынесением приговора и его содержанием. Было бы смешно и нелепо мне, подозревая вас и ваших коллег по службе в совершении преступления, просить вас же дать оценку моим доводам об этих обстоятельствах. Было бы как минимум противоправно с вашей стороны в такой ситуации пытаться воспрепятствовать расследованию преступлений против правосудия, давая процессуальную оценку доказательствам действий, которые вами не обжалуются по причине вашей возможной вовлеченности. Таким образом, я, ссылаясь на требования ч. 2 ст. 360 УПК РФ, категорически возражаю против возможной попытки с вашей стороны дать оценку обстоятельствам вынесения приговора и самостоятельности судьи. Если сами захотите раскаяться — пожалуйста. Нет — будем ждать решения президента РФ о независимом расследовании. А пока, при кассационном рассмотрении приговора, допустим, что он вынесен без постороннего вмешательства, без нарушения тайны совещательной комнаты, и суд при его вынесении действительно был независим.   О простоте дела Президент РФ Д.А. Медведев, говоря о желании получить независимую экспертизу громких судебных решений, заметил, касаясь этого дела, что объективной оценке мешает незнание всех материалов, представленных суду. В общем случае это справедливая позиция — обычно обоснованное решение предполагает знакомство со всей доступной и существенной информацией. Именно поэтому в заказных делах следователи набивают материалы кучей мусора, а потом вместе с подконтрольными судами всячески мешают приобщению реальных доказательств. Затем врут и президенту, и обществу — вы, мол, не читали, а «там» всё доказано, ведь целых 200 томов! Подобное злоупотребление правом имело место и в нашем процессе, однако, к счастью, само обвинение, переписанное в приговор, столь абсурдно, что в этом конкретном случае для объективной оценки, а тем более — для целей защиты, достаточно самого приговора и его сопоставления с ранее принятыми и вступившими в законную силу судебными решениями. <…> Суд, руководствующийся законом, не может «перешагнуть» через факт, установленный ранее принятым и вступившим в законную силу судебным решением, которое ему не нравится. Это ст. 90 УПК РФ. Одновременно, согласно ст. 14 УПК РФ, любые доказательства, противоречащие обстоятельствам, установленным вступившим в законную силу судебным решением, любые противоречия в судебных решениях, взаимоисключающие выводы приговора, подлежат толкованию исключительно в пользу подсудимых — точно так же, как и любые другие неразрешимые сомнения и противоречия. Именно поэтому, чтобы ни экспертам, ни вам не мучиться с 275 томами, из которых 150—200 — мусор, к существу дела не относящийся, а остальное — протокол судебного заседания, я ограничусь лишь судебными решениями и текстом самого приговора. Это в общей сложности — два тома. <…>   Какие судебные решения исключают законность этого приговора? Когда в 2004 г. было принято политическое решение разрушить компанию ЮКОС, механизмом выбрали несправедливые налоговые претензии. Чтобы получить возможность доначислить налоги именно ЮКОСу, а не его дочерним добывающим, торговым и прочим подразделениям, и уж, конечно, не физическим лицам, — налоговая служба и, далее, арбитражные суды специально установили: «…судом установлено, что собственником нефти и [выработанных из нее] нефтепродуктов являлось ОАО «НК «ЮКОС». Приобретение, передача на переработку нефти и реализация нефти и нефтепродуктов в действительности осуществлялось ОАО «НК «ЮКОС», как собственником» (стр. 12 решения Арбитражного суда г. Москвы от 26.05.2004). Собственник — это законный обладатель прав на вещь, ст. 8, 209 ГК РФ. <…> «…добытая нефть принадлежала ОАО «НК «ЮКОС», а ее движение и цена реализации контролировались последним» (стр. 12 решения Арбитражного суда г. Москвы от 15.10.2004). «…ОАО «НК «ЮКОС» являлось получателем экономической выгоды [от реализации нефти и нефтепродуктов] через специально созданные организации…» (стр. 57 решения Арбитражного суда г. Москвы от 21.04.2005). Зачем были приняты такие решения? Во-первых, для исполнения того заказа не было необходимости отрицать очевидный факт наличия исполненных сделок и получения именно ЮКОСом всей конечной экономической выгоды, отраженной в его консолидированной финансовой отчетности. Во-вторых, если бы нефть была признана не купленной ЮКОСом у производителя, а похищенной у производителя некими физическими лицами, то, в силу закона, именно производителю (добывающим предприятиям ЮКОСа) пришлось бы вернуть нефть или доход от ее реализации. Далее они бы уплатили обычный налог с полученного дохода. ЮКОСу же налоги пришлось бы вернуть, а не доначислять, так как доход он не получил, и, следовательно, база налогообложения отсутствует. Учитывая, что добывающие предприятия на 100% принад-лежали ЮКОСу, ни к какому разрушению компании это бы не привело. Заказ разрушить ЮКОС остался бы невыполненным. Особо отмечу: общий объем начисленных и взысканных с ЮКОСа налогов в связи с реализацией продукции в 2000—2003 гг. составил около триллиона рублей. Стоимость всей продукции ЮКОСа, установленная в приговоре за эти же годы, как раз тоже около триллиона рублей (стр. 72, 31 приговора). Здравый смысл уже потерян. Либо все похищено мной и помещено «в мой карман», а значит, подлежит возврату собственнику, как нагло врали на Первом канале 30 января, либо все приобретено и далее реализовано ЮКОСом, получившим легальный доход, который и изъят решением Арбитражного суда практически целиком. Но и этого мало. Вашим же (Московского городского суда) решением в сентябре 2005 года признан законным и обоснованным приговор Мещанского суда по первому делу, в котором сказано, что я виновен в уклонении от уплаты ЮКОСом налогов с доходов от реализации добытой нефти. Это — ваше собственное — решение вам сегодня предстоит не только проигнорировать, но и фактически дезавуировать. Потому что, признавая теперь законным и обоснованным приговор по второму делу, вы тем самым признаете, что никакой нефти у ЮКОСа не было (я ведь всю ее похитил в момент добычи), а значит — не было и не могло быть у ЮКОСа и доходов от ее реализации. А это, в свою очередь, значит, что и налоги платить ЮКОСу было не с чего, и, следовательно, не от чего было мне уклоняться. А если был налогооблагаемый доход ЮКОСа, то нефть у него никто не похищал, но сказать это — значит признать, что второй приговор — фальшивка. <…> Теперь кассационной инстанции, чтобы создать хотя бы видимость проверки приговора и оценки доводов жалобы, не уйти от разрешения фундаментального противоречия. С одной стороны, имеются, и даже указаны в приговоре, вступившие в законную силу судебные решения, установившие: именно ОАО «НК «ЮКОС», как юридическое лицо, стало собственником нефти, выработанных из нее нефтепродуктов, выручки от их реализации, получателем прибыли и собственником имущества, на эту прибыль приобретенного. С другой стороны, утверждение в приговоре, что ЮКОС нефть не покупал, ее собственником не становился, выручку и прибыль не получал, а нефть была похищена мной (т.е. безвозмездно и противоправно изъята и обращена именно в мою и моих «соучастников» пользу). Т.е. никаких законных выгодополучателей нет, а собственники нефти — по-прежнему «Самаранефтегаз», «Юганскнефтегаз» и «Томскнефть». <…> Позволив себе в приговоре утверждения о том, что решения арбитражных судов якобы приняты «без учета» неких обстоятельств, либо не исследованных арбитражными судами, либо вскрытых впоследствии, или вообще являются «ошибочными», авторы приговора фактически присвоили полномочия надзорной инстанции арбитражного суда. Нет полномочий пересматривать решения арбитражных судов и у кассационной инстанции Мосгорсуда. Значит, либо отменяйте приговор как демонстративно и тупо нарушающий Конституцию РФ (ст. 49, 118), Федеральный конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации» (ст. 6), УПК РФ (ст. 14, 90), либо присоединяйтесь к правонарушителям, на закон плюющим. Не существует никаких законных возможностей совместить жадность, проявленную при разрушении ЮКОСа, с мстительностью, толкающей сейчас на продление мне тюремного срока под откровенно идиотским предлогом «обнаружения» похищения мной всего того, что ранее признано законным доходом ЮКОСа. <…>   Отсутствие факта похищения нефти В приговоре не ставится под сомнение факт: «…нефть, добытая акционерными обществами «Юганскнефтегаз», «Самаранефтегаз», «Томскнефть» и указанная в обвинении… сдавалась [ими] в полном объеме в систему трубопроводов АК «Транснефть» для транспортировки конечным потребителям…» (стр. 654 приговора). <…> В приговоре конкретно говорится: «Предъявленное обвинение не содержит указания о физическом изъятии нефти» <…>. Одновременно и «…по документам объемы нефти не исчезали, так же как не исчезали из АК «Транснефть», а переходили от добывающих компаний в собственность ОАО «НК «ЮКОС» и его операционных компаний» (стр. 617 приговора). То есть нефть, согласно этим выводам приговора, физически не изымалась, по документам тоже не исчезала, сдавалась в «Транснефть» самим производителем, отгружавшим ее непосредственно российским и зарубежным потребителям, причем «…добывающие предприятия в момент пересечения нефтью узла учета уже переставали быть собственником нефти, как в физическом смысле, так и в юридическом» (стр. 652 приговора), а собственником нефти становился ОАО «НК «ЮКОС». Последнее утверждение установлено и многочисленными судебными решениями. Получается полная нелепица: «похищение» мной нефти, которая не изымалась у «потерпевших», не скрывалась от них, а поставлялась непосредственно ими добросовестным потребителям. Нефти, право собственности на которую перешло по исполненным возмездным договорам к ОАО «НК «ЮКОС», многократно признанному судебными решениями и законным, и фактическим обладателем имущественных прав на нее. Поняв, что написанное — просто глупо, наши оппоненты, включая коллектив авторов приговора, стали откровенно выкручиваться. Ведь кроме подконтрольного суда, который готов подписать любую чушь, есть общество. А обществу надо объяснить: за что 14 лет? И началось вранье. А когда врешь, трудно не завраться. Я покажу, как каждое их вранье бьет по их же приговору. <…> Если вещь похищена, то затраты собственника на ее покупку или производство, т.е. фактическая стоимость вещи, становятся его убытком, называемым реальным (прямым) ущербом. Поэтому реальный (прямой) ущерб — обязательный признак хищения. Напротив, в нашем случае в приговоре не отрицается: «…в ОАО «НК «ЮКОС» цены за нефть добывающих дочерних обществ [устанавливались] в размере себестоимость и плюс 20%» (стр. 674 приговора). То есть все затраты (они же — фактическая стоимость нефти) покрыты с лихвой. Добывающие предприятия получали прибыль от реализации нефти. Прибыль добывающих обществ только за 2001—2002 гг. составила 30 млрд рублей (стр. 674 приговора), то есть реальный (прямой) ущерб у добывающих предприятий исключается, а значит, и хищения нефти нет. <…> В приговоре не ставится под сомнение тот факт, что цена, выплачиваемая ЮКОСом своим добывающим «дочкам» в регионах добычи, соответствовала средним ценам на нефть ее производителей, расположенных в тех же регионах добычи, сведения о которых предоставила налоговая служба. Средняя цена ОАО «НК «ЮКОС» в период с 2000 г. по 2003 г., согласно приговору, — 1,334,14 руб. Средняя цена в ХМАО в тот же период составила 1,234,65 руб. (за другие годы данных не предоставлено). То есть цена, выплаченная за нефть ЮКОСом своим дочкам, выше средней цены аналогичных сделок в том же регионе. В приговоре также не ставится под сомнение, что цены ЮКОСа соответствовали ценам компании «Роснефть», указанным в договорах с ее дочерним добывающим предприятием. Средняя цена покупки ЮКОСом у добывающих предприятий с 1999 г. по 2003 г. — 1,145 руб. Средняя цена покупки «Роснефтью» у «Пурнефтегаза» с 1999 г. по 2003 г. — 1,133 руб. (цены за 1998 г. в открытой отчетности не найдены). То есть «заниженные» цены ЮКОСа, оказывается, выше цен «Роснефти», признанных ВАС РФ в 2003 г. не ущемляющими ничьих интересов (нормальными). Президент РФ Д.А. Медведев просил сообщать ему и генеральному прокурору о фактах избирательного правосудия. Сообщаю: цены ЮКОСа, «Роснефти» и всех остальных нефтяных компаний на промыслах близки между собой и намного ниже цен в Западной Европе. По сей день. Если это — хищение, судите за хищение всей добытой в стране нефти всех, в том числе премьер-министра В.В. Путина и его заместителя И.И. Сечина, которые требуют у нефтяных компаний снижать цены. Причем Сечин сам их и устанавливал, будучи руководителем «Роснефти». <…> В суде они «постеснялись» объяснить, почему ЮКОС должен был покупать нефть у своих «дочек» дороже, чем продавали соседи ЮКОСа. В суде «постеснялись» объяснить, куда ЮКОС должен был деть нефть, купленную на промысле по цене Западной Европы, сколько бы стоил бензин из такой нефти и вообще — кому в России удалось продать нефть на промысле по такой цене. <…> Зато по Первому каналу не постеснялись врать о «ценовой разнице», якобы попавшей не ЮКОСу, а в мой карман. <…> В приговоре прямо определено существо «корыстных стремлений» — обязательного признака хищения. «Корыстные стремления [заключались] получать все большую прибыль», для этого «увеличение объемов производства компаний, используемых… для личной наживы» (стр. 669 приговора). <…> Признаюсь: был у меня такой корыстный умысел. Также соглашусь: имел корыстный умысел и «увеличить стоимость собственного пакета акций ЮКОСа за счет… аккумулирования в зарубежной части консолидированной структуры ОАО «НК «ЮКОС» прибыли» (стр. 670 приговора) и ее дальнейшего направления на приобретение ЮКОСом новых производственных активов, упомянутых в приговоре (стр. 669—670 приговора). <…> Какой закон позволяет в 2010 г., спустя 20 лет после признания полной легитимности и равноправности частной собственности, считать стремление собственника акций и руководителя компании к большей прибыли бизнеса за счет увеличения производства его корыстным умыслом в уголовно-правовом смысле? В каком пыльном подвале откопали того ядовитого сталинского паука, который написал этот бред? Никакой модернизации без чистки этих подвалов не получится. <…> Авторы приговора делают вид, что не видят логического противоречия между утверждением, что вся продукция похищена у ЮКОСа и его дочерних добывающих предприятий физическими лицами, и тем, что законный доход от реализации именно этой продукции судом установлен у ЮКОСа и у тех же его дочерних добывающих предприятий. Авторы считают обычным, что в результате хищения имущества собственник имущества получает прибыль от реализации «похищенного у него имущества» и обязывается уплатить налог. Очевидная мысль, что при хищении похищенным обычно обогащается не собственник, а похититель, что прибыль («расчетная величина», с которой истребован налог) и убыток (т.е. реальный ущерб, обязательный признак хищения) — взаимоисключающие понятия, — авторам явно чужда. Всё это — уровень правосознания авторов приговора. Стыдно читать юридический документ, авторы которого считают: — что право собственности бывает физическим (стр. 652 приговора), юридическим (стр. 652, 660 приговора), по документам (стр. 77 приговора), фиктивным (стр. 29, 34, 41, 44, 46, 48, 60, 255 приговора) и фактическим (стр. 299, 660, 682 приговора)! — что собственник и обладатель прав собственности — это не одно и то же (стр. 659 приговора). На самом деле, по закону, право собственности либо есть, либо его нет, а собственник — это обладатель права собственности. Они местами пишут, что похищалась вообще не вещь, а процесс ее добычи (стр. 34, 44 приговора) и т.д. Они пишут, как я уже говорил, что бухгалтерский баланс — это такой склад, куда можно перевести похищенную нефть (стр. 30 приговора), а покупатель вещи, не являющийся ее получателем, — и не покупатель вовсе (стр. 13, 15 приговора). У меня несколько раз спрашивали, что я чувствовал, слушая приговор. Надеюсь, теперь понятно, почему я отвечал, что брезгливость. И меня хотят убедить, что всё это написал судья Данилкин с 20-летним стажем правоприменительной работы по уголовным делам в Москве? 20 месяцев председательствовавший в процессе? Он это подписал и с трудом прочитал, он за это будет нести ответственность до конца жизни. Так он сказал в своем интервью, и это — правда. Написали это те, которым ни высокий пост, ни квартира в Москве юридического образования и квалификации не добавили. <…>

Выступление Ходорковского М.Б. в суде кассационной инстанции

 ...Не надо нас презирать. Надоело. Произвол – надоел, вранье – надоело. Беспредельщики во власти – надоели!

Правовое государство без честного суда не бывает, более того - именно с него такое государство начинается. За отсутствие правового государства наш народ уже заплатил миллионами жизней.

По-моему, хватит! Крушение права – это уничтожение будущего страны. Это – предательство. А предательству нет извинения. И такие люди абсолютно опасны для общества.
___________________________________________________________________________________________

Уважаемый суд, уважаемые дамы и господа!





На мой взгляд, абсурдность обвинения и приговора настолько очевидна, что долго задерживать ваше внимание на ней я не буду.
Подробнее моя позиция освещена в тех материалах, в которых, собственно говоря, попросил вам передать. В этих материалах в Разделах с 4 по 18 размещены иллюстрации противоречий, каждого из которых для независимого суда было бы более чем достаточно, чтобы прекратить дело о хищении нефти за полным отсутствием состава события преступления. Далее в этом материале идут приложения с 1 по 15, на которые я буду ссылаться.
Итак, например, в Разделе 4 демонстрируется отсутствие законной возможности совместить жадность, проявленную при разрушении ЮКОСа, с мстительностью, толкающей сегодня на продление мне тюремного срока под откровенно неадекватным реальности предлогом «обнаружения» похищения мною всего того, что ранее было признано законным доходом ЮКОСа, ещё о взысканном налоге.
Авторы вранья о нанесении ущерба миноритарным акционерам добывающих дочек с этими инсинуациями выступали по Первому каналу российского телевидения. Я этих авторов приветствую Разделом 11 данного материала с информацией о том, что такого обвинения нет, оно не предъявлено, а в приговоре на стр.3 признается: ЮКОС контролировал 100% акций добывающих дочек.
В Разделе 18 я привожу решение Стокгольмского арбитража по вопросу налогов и так называемых «подставных компаний», о чем так любит говорить государственное обвинение, даже в Верховном суде не постеснялись. Увы, им! Авторитет Стокгольмского арбитража выше будет, а он признал, что к ЮКОСу было применено избирательное (т.е. необычное) - это они мягко выражаются, будучи вежливыми людьми, я бы сказал по-другому – толкование закона.
В Приложении № 15, это последнее Приложение, я специально останавливаюсь на примере того, как наши оппоненты подставили известного юриста, профессора Александрова.
В семи строчках размещенной, как-то удачно получилось, 17.05.2011 г., т.е. в день нашего предыдущего заседания здесь, от его имени в «Российской газете» текста – 7 откровенно ложных утверждений. Надеюсь, г-н Александров, как профессиональный юрист, найдет выход из данной ситуации.
В Разделе 19 я специально для кассационной инстанции сосредоточил те аспекты приговора, которые являются преступным игнорированием судебных решений, вступивших в законную силу.
Замечу для присутствующих – тех, кто не знает или подзабыл суть обвинения – официально оно заключается в присвоении (хищении) мной, как физическим лицом, всей нефти, добытой компанией за 6 лет.
Обвинение очевидно маразматическо-идиотское, поскольку технологически вся нефть сдавалась в государственную компанию «Транснефть» и поступала по назначению, а право собственности переходило к компании ЮКОС, т.е. к холдингу. Нефть не исчезала ни физически, ни по документам. Что признается и в приговоре (Раздел 5 в моих заметках).
Стараясь как-то выкрутиться из нелепой ситуации с заведомо ложным обвинением, авторы приговора попытались, официально не отказываясь от обвинения в хищении нефти, явочным порядком сменить предмет с нефти на деньги (выручку), заявив, что она (выручка) поступала не ЮКОСу, а мне лично, на фирмы, подконтрольные не ЮКОСу, а мне лично.
Конечно, Ваша честь, вы это прекрасно знаете, что УПК запрещает менять «по пути» предмет посягательства, но главное – попытка-то бессмысленная.
Ведь и здесь ничего не получилось, поскольку 7 лет назад, чтобы обанкротить компанию ЮКОС, судам пришлось констатировать, что нефть законно приобретена ЮКОСом, или торговыми фирмами, контролируемыми ЮКОСом, в разные годы по-разному, но приобретёнными фирмами в его интересах, это установлено судом – Раздел 4 в моих заметках.
Суды признали ЮКОС, а не мифическую орг-группу, получателем всей выгоды от последующей реализации нефти и нефтепродуктов, обязанным уплатить налоги из прибыли и налог на добавленную стоимость, т.е. с дохода, да еще в размере, равном всей полученной выручке (Разделы 4, 18). Опять вылезла заведомая ложность обвинения. Им этого не хватило.
Третий «заход», исключающий первые два, сделан в приговоре относительно прибыли. Признав ее получение ЮКОСом и его дочерними добывающими предприятиями, т.е. исключив обвинение в хищении и нефти, и выручки, авторы приговора заявили, что я украл эту прибыль.
Но и с прибылью у них ничего не вышло, поскольку очевидные факты увеличения производства нефти в два раза за 6 лет, увеличения запасов нефти у добывающих компаний за эти же годы, отсутствия существенных долгов, в т.ч. у добывающих дочек, выплаты дивидендов акционерам, приобретения новых производственных активов - всё это обойти-то невозможно, это всё признано судебными решениями в ходе банкротства компании ЮКОС. А финансировалось всё это именно из прибыли – той самой, якобы похищенной по третьему варианту, существующему в приговоре. (Разделы 14, 17)
Но, что самое смешное, авторы приговора признали эти факты, заявив, что мой корыстный умысел был направлен, послушайте только – «на увеличение прибыли за счет увеличения производства, а также на рост стоимости принадлежащих мне акций ЮКОСа». Это прямо записано в приговоре.
Это – несомненная правда, однако не только не имеющая ничего общего с обвинением в хищении всей добытой нефти, но и прямо его исключающая.
При хищении прибыли - и я абсолютно убеждён, что кассационной инстанции это известно - у потерпевшего не бывает прибыли от реализации похищенного. А в приговоре прямо написано: у потерпевшего прибыль от реализации похищенного только за два года 2001-2002 гг. составила 30 млрд. руб. Выручка от похищенного, как известно юристам, образует преступный доход похитителя, но не налогооблагаемую прибыль потерпевших. А получение потерпевшими многомиллиардной прибыли признано в приговоре, как я уже сказал - сотни миллиардов с этой прибыли взыскано в виде налога.
Одновременно утверждать и о наличии прибыли, тем более «все большей», как записано в приговоре, об увеличении производства и о хищении всей продукции – ну, уж извините, это очевидная глупость.
Но еще интереснее – какой закон позволяет в 2010 г., когда был вынесен заведомо ложный приговор, т.е., спустя 20 лет после признания полной легитимности и равноправия частной собственности, считать стремление собственника акций и руководителя компании к большей прибыли бизнеса за счет увеличения производства – его корыстным умыслом в уголовно-правовом смысле?
В каком пыльном подвале откопали того ядовитого сталинского паука, который написал этот бред?
О каких долгосрочных инвестициях можно говорить с таким правосудием?
Никакой модернизации без чистки этих подвалов не получится.
Авторы приговора выставили в дурацком свете и себя, и судебную систему России, заявив в громком, публичном процессе, что в России потерпевшие от хищения получают прибыль от реализации похищенного, что стремление к ее увеличению - есть преступление, что «правильные» цены на нефть в Сибири, задумайтесь, должны равняться ценам в Западной Европе, несмотря на расходы по транспортировке, таможенные пошлины и ограниченность экспорта (Разделы 8, 9, 12). Это прямо записано в приговоре. Более того, записано, что «суд не может согласиться с позицией защиты о том, что цена в России меньше, чем цена Голландии».
У меня нет большого желания дальше комментировать этот, я извиняюсь, бред.
Замечу лишь, в ответ на предложение Президента Медведева, прозвучавшее в предновогоднем выступлении, информировать его о случаях избирательного правосудия, что цены ЮКОСа, согласно приговору, соответствовали средним ценам других компаний в тех же регионах добычи (это содержится в справке МНС, имеющейся в материалах делах), и, в частности, ценам компании «Роснефть», ставшей главным бенефициаром банкротства компании ЮКОС - и это согласно публичной отчетности этой компании. Посмотрите в Приложении № 14, там график приведен у меня специально, там я показал, что цены всех российских компаний намного ниже цен в Западной Европе. А налоги, уплаченные ЮКОСом, были не ниже, чем у всех остальных российских компаний.
Посмотрите, пожалуйста, чтобы потом лжи не было по поводу того, что с налогами, не уплаченными ЮКОСом, всё доказано. Ничего тогда не было доказано! А просто точно так же, как и в этом процессе, говорили просто так! Потому что сказали так говорить.
Мне очень хочется попросить Президента посмотреть, что с этим фактом будут делать Председатель Следственного комитета и Генеральный прокурор.
Но еще более важным мне кажется посмотреть на общую правоприменительную практику после нескольких лет судебной реформы, после существенных изменений законов о преюдиции, о судебной системе.
Всем известно число оправдательных приговоров в судах по делам публичного обвинения (исключая мировых судей и суды присяжных) - 1 на 300. Это – данные Верховного Суда, приведенные в докладе Председателя Конституционного Суда РФ.
Что это, если не обвинительный уклон?
Председатель Верховного Суда признает: больше половины дел, подготовленных следствием, для суда не годится (Раздел 1).
Можно ли поверить, что надзирающие прокуроры, получив максимум за 10 дней до процесса по 50 томов среднего экономического дела, работают с такой эффективностью? Где эти гении, за 10 дней вычищающие всё, навороченное за годы следствия? Мы, по крайней мере, таких за восемь лет не встретили.
Посмотрите на господина Лахтина – вот наш скромный герой!
Смешно? Десяткам тысяч неправедно осужденных ежегодно – совсем не смешно! 15% предпринимателей подвергнуто уголовным репрессиям.
Когда Президент подписал закон о запрете арестов предпринимателей, я был уверен: его ждет саботаж. Такие деньги в карман государства мимо карманов господ правоохранителей не пройдут. Будут биться до последней капли крови.
Не ошибся. Сражаются по сей день.
Когда Президент подписал закон о преюдиции, а потом о судоустройстве, возвратив тем самым единство судебной системе, было понятно: no passaran!
Это – еще большие доходы, ещё большее крушение всего бизнеса в погонах. «Какой-то там» арбитраж, плохо контролируемый извне после демарша г-жи Валявиной, отнимет возможность вымогательства на 2/3? Никогда!
И верные судьи уголовных составов - в нашем деле это господин Данилкин - смело плюют на закон. Им не страшно. Да, их назначает Президент, но «крыша» - не он. И так далее.
Я подписал заявление о преступлении не потому, что имею что-то лично против г-на Данилкина. Он – обычный человек. В меру приличный, но не способный держать удар системы. Преступна в первую очередь система, заставляющая человека так поступать и подписать такой приговор.
Сломать такую преступную систему только законами невозможно – она их не исполняет. Кадры надо менять. И люди есть. Изменения в арбитражных судах это демонстрируют.
Очень надеюсь на работу общественных экспертов. Они ничего не решит в моей судьбе, поскольку моя судьба решается иными людьми. Но я очень надеюсь – эксперты вскроют глубину правового нигилизма, степень крушения права, до которой дошли наши правоприменители. И это важно.
После того, как этот анализ пройдёт, президенту придется сделать выбор: что нужнее ему, России – правовое государство или возможность де-факто внеправовых расправ.
Одновременно того и другого не бывает.
Возвращаясь к нашему процессу, специально для кассационной инстанции, несколько слов о том, что именно я обжалую.
Само по себе демонстративное нарушение ст.ст. 90 и 14 УПК РФ, даже без учёта всех прочих нелепостей приговора – безусловное основание его отмены. Причём абсолютно не важно, идёт речь обо всей нефти, добытой ЮКОСом, обо всей плюс 20 млн. тонн, как написано в приговоре (откуда он её взял - вообще непонятно), или только, например, об одной тонне. Сути дела это не меняет.
Конституционный суд в своём определении заявил: «…подтвержденные арбитражным судом обстоятельства, свидетельствующие в пользу обвиняемого, могут быть отвергнуты лишь после того, как вступивший в законную силу исполняемый судебный акт арбитражного суда будет аннулирован в предусмотренных для этого процедурах».
Для арбитражного суда такая процедура – это рассмотрение дела Президиумом ВАС, а не Хамовническим судом, и не Мосгорсудом.
Я утверждаю о заведомой неправосудности, а именно - заведомой незаконности и заведомой ложности обжалуемого приговора, поскольку в нём:
1. При наличии вступивших в законную силу судебных решений, устанавливающих, что именно ЮКОС стал собственником, т.е. законным обладателем нефти, заведомо ложно утверждается обратное: что нефть изъята противоправно, и принадлежит по-прежнему продавцам, т.е. дочерним добывающим предприятиям ЮКОСа (Приложение № 1).
Там все цитаты, их штук 30, наверное, из решений судов, признающих именно ЮКОС собственником. Установление судом перехода права собственности исключает хищение. При хищении права собственности, что ни придумаете, не происходит.
2. При наличии установленного вступившими в законную силу судебными решениями фактического обстоятельства, что нефть сдана производителем в «Транснефть», а право собственности на нефть передано ОАО «НК «ЮКОС», заведомо ложно утверждается обратное: что нефть изъята мной и иными физическими лицами (Приложение № 2).
Как установлено судебными решениями, груз доставлен по назначению, право собственности передано полностью, присвоение заведомо исключено, что ни придумаете.
3. При наличии вступивших в законную силу судебных решений, устанавливающих, что именно собственник нефти – ОАО «НК «ЮКОС» - фактически ею владел, распоряжался, пользовался - заведомо ложно утверждается обратное: что нефть обращена мной в свою пользу, т.е. что я в личном качестве фактически распоряжался, пользовался и владел нефтью, т.е. незаконно поставил себя на место собственника (Приложение № 3).
Судом установлено, кто фактически распоряжался собственностью – собственник. Присвоения нет заведомо.
4. При наличии вступивших в законную силу судебных решений, устанавливающих, что юридические лица, действовавшие по поручению ЮКОСа (в терминах обвинения – «подставные компании»), контролировались именно ЮКОСом и действовали в интересах именно ЮКОСа, утверждается обратное: что они контролировались не ЮКОСом, а контролировались мною в личном качестве, и действовали в моих интересах, отдельных от интересов ЮКОСа (Приложение № 4).
Особое внимание, кассационная инстанция, обращаю внимание на то, что в части экспорта нефти и нефтепродуктов, этот факт установлен не только арбитражными судами, но и приговором Басманного суда, утверждённым в Московском городском суде.
5. При наличии вступивших в законную силу судебных решений, устанавливающих, что именно собственник нефти – ОАО «НК «ЮКОС» - стал законным выгодоприобретателем от ее дальнейшей реализации, заведомо ложно утверждается обратное: что этот доход получил не ЮКОС, а лично я (Приложение № 5).
Ваша честь, Вы знаете, нет преступного обогащения организованной группой – нет присвоения. Что мы придумываем? Это так!
6. При наличии установленных приговором и/или вступившими в законную силу судебными решениями фактических обстоятельств: что нефть не похищалась, а реализовывалась производителем по цене (я напоминаю, что это записано в приговоре прямо), указанной в договоре, заведомо ложно утверждается обратное: что нефть похищена, т.е. изъята безвозмездно, физическими лицами, и, что важно, с нанесением реального (прямого) ущерба (Приложение № 6).
Покупка по цене, да ещё с образованием прибыли потерпевшему (присвоение заведомо исключено).
Я извиняюсь, Ваша честь, но такой наглости, такого вопиющего правового нигилизма не ожидал даже от «басманного» правосудия. Наплевали на ст. 90 УПК, на Закон о судоустройстве, на решения Конституционного суда. Поставили себя на место надзорной инстанции арбитражных судов.
Это что, суд, который можно уважать? Это что, правовое государство?
Честно скажу, очень хочется спросить уважаемую мной Ольгу Александровну [Егорову]: что за юридическая махновщина творится в московских судах?
Убежден: если бы г-ну Александрову, который написал свою статью в день нашего прошлого заседания, сказали, что его именем хотят прикрыть внепроцессуальный отказ от признания судебных решений, вступивших в законную силу, он бы написал иную статью.
Демонстративный отказ суда от признания, подчеркиваю, самих фактических обстоятельств, установленных вступившими в законную силу судебными решениями, причем под любым предлогом, как и игнорирование судом своих собственных выводов, которые противоречат заказанному результату - это преступление, ст. 305 УК РФ.
Кто бы ни назвал законным прямое нарушение закона, кто бы и какими бы словами его ни защищал, такой человек - лжец без стыда и совести!
Исправить этот приговор нельзя. Косметика будет выглядеть глупо. Значит, либо отменяйте и прекращайте этот позор, либо присоединяйтесь к преступникам, плюющим на закон.
А с преступниками, даже в судейской мантии, мне говорить не о чем. Да и незачем. Мне милость не нужна. Да и снижения срока я здесь не прошу.
Послушаем Вас. Послушаем экспертов, Верховный Суд. Получим полный портрет юридического сообщества России начала XXI века. И сделаем вывод о правовом государстве.
Зачем я здесь всё это говорю?
Не потому, что это что-то изменит в моей судьбе – в конце концов, моя судьба зависит совсем не от Вашего решения.
Просто Вы представляете московское правосудие. А Москва мне небезразлична. Москва – мой родной город. Отсюда на войну навсегда ушел мой дед. Здесь прожили свою жизнь мои родители. Я сам 20 лет назад, будучи советником председателя российского Правительства, защищал Белый Дом, надеясь, что защищаю демократию, частью которой является настоящий, независимый Суд.
Вы знаете, как многие москвичи сегодня относятся к Вашему суду. А суды своими решениями, своим отношением к людям будто нарочно провоцируют: мол, не вы нас назначали, плевать нам на вас.
Так вот, не надо нас презирать. Надоело. Произвол – надоел, вранье – надоело. Беспредельщики во власти – надоели!
Правовое государство без честного суда не бывает, более того - именно с него такое государство начинается. За отсутствие правового государства наш народ уже заплатил миллионами жизней.
По-моему, хватит! Крушение права – это уничтожение будущего страны. Это – предательство. А предательству нет извинения. И такие люди абсолютно опасны для общества.
Вот именно это я хотел до Вас донести, и большое спасибо, что Вы меня выслушали.