Mustsee - Damages/Схватка

Лилия Шевцова о Медведеве - Человеку, у которого нет лица, нечего терять...

Троицкий совершил ужасное - внезапно запел

Народ и партия действительно едины.

Борис Туманов   Поведение основной массы государствообразующего народа в постсоветский период все убедительнее свидетельствует о том, что либерально настроенные граждане зря обвиняют российские власти в циничном манипулировании общественным мнением и в намеренном зомбировании населения с целью уберечь себя от народного недовольства. И если вглядеться в сегодняшние отношения большинства русских людей с властью, то выяснится кощунственная, на взгляд условного отечественного либерала, истина. А заключается эта истина в том, что государственная пропаганда практически не влияет на умонастроения большинства русских, а, скорее, заискивает перед их собственными и весьма прочными представлениями о самих себе, о предназначении России и об окружающем мире. Другими словами, выясняется, что «народ и партия» действительно едины. С той только разницей, что если в советские времена этот лозунг вызывал те же иронические ухмылки, что и призыв «Летайте самолетами «Аэрофлота», то сегодня, после исчезновения сусловских начетчиков, само российское население уже давно, а главное, вполне самостоятельно создало себе комфортную идеологию. И, хотя эта идеология по-прежнему базируется на двух фундаментальных тезисах советских времен — о враждебном окружении, в котором испокон веков живет Россия, и о моральном превосходстве русских над всеми остальными народами планеты, сегодня она не навязана сверху, но, напротив, является результатом открытости российского общества и полученной им свободы доступа к информации. Примитивная, как грабли, советская власть не считала нужным, а впрочем, была попросту неспособной аргументировать эти тезисы, одновременно запрещая населению самостоятельно их интерпретировать. Помнится, во времена перестройки группу американских студентов пригласили совершить пеший переход от Ленинграда до Москвы. Советское телевидение ежедневно рассказывало о каждом этапе этого беспрецедентного путешествия, и было видно, что по всему маршруту местные жители встречали американцев с искренним радушием. Так вот, в одном из сел Тверской области, где американцы остановились на привал, к ним подошел добродушный дед и, обращаясь к первому попавшемуся студенту, дружелюбно поинтересовался: «Слышь, парень, а чего это ваш Рейган на нас атом хочет пустить?» Это я не к тому, чтобы поиронизировать над простодушным дедом — он всего лишь повторил то, что на протяжении многих десятилетий советская пропаганда вбивала в голову ему и десяткам миллионов советских людей, лишенных альтернативных источников информации. А к тому, что фольклорное простодушие его формулировки не идет ни в какое сравнение с инвективами в адрес Запада, насыщенными подробными экскурсами в историю, тщательно подобранными фактами, цитатами и т. п., с помощью которых (спасибо «Википедии!») наши сограждане сегодня трудолюбиво и совершенно самостоятельно обосновывают свою врожденную неприязнь к внешнему миру, причем без всякого идеологического давления со стороны власти. Эта неприязнь является одной из необходимых составляющих психологического комфорта, в котором, как это ни парадоксально, живет большинство российского общества, включая, кстати, саму власть. Традиционное представление об отношениях между российской властью и российским обществом как об отношениях между деспотией и бессловесным стадом уже не отвечает реальности, потому что на самом деле их отношения все больше носят характер естественного симбиоза. Именно поэтому и «верхи», и «низы» нашего общества сознательно отвергают опыт западной политической цивилизации, зная, что в противном случае им придется пожертвовать пусть и посконным, но реальным комфортом их нынешнего существования. В этих обстоятельствах столь же естественной является и всеобщая ностальгия по Сталину, первые признаки которой наблюдались еще в самом начале «лихих девяностых». Тогда мечта «о твердой руке» была спонтанной реакцией на лишения и всеобщий хаос. Но сегодняшнее преклонение перед «отцом народов» носит уже концептуальный характер. Между тем при всех своих родовых симпатиях к сталинским методам российская власть никогда не решится на открыто репрессивные методы (я уже не говорю об их масштабах) управления обществом, поскольку в материально-личностном плане слишком уж зависит от политкорректного и вегетарианского Запада. А вот для русского большинства, в неизмеримо меньшей степени, но все-таки тоже вкусившего соблазны немыслимого до нынешних времен потребительства, сегодняшние мечты о «расстрелах», «конфискациях» и «лесоповалах» являются своего рода суррогатным стремлением к социальной справедливости. Это стремление тем более истово, что не требует личных усилий со стороны этого большинства, поскольку назидательные расправы всегда были в России прерогативой власти. Многие российские эксперты, любящие рисовать апокалиптические сценарии неминуемого и скорого социального взрыва в России, исходят из расхожего предположения о том, что сегодняшней относительной стабильности мы обязаны тем, что власть и общество, дескать, живут сами по себе, не замечая друг друга. А вот, мол, когда обществу, как гоголевскому Вию, добрые люди «поднимут веки» и когда оно увидит наконец все безобразия власти, тут-то все и начнется. Между тем носители подобных взглядов явно не замечают того, что русское большинство уже сейчас начинает навязывать власти свои собственные и все более прочные представления о том, как должна жить Россия. Причем не в области общественной нравственности или социальной справедливости, а в области межнациональных отношений, где власть беспомощна более чем где бы то ни было. По существу, речь здесь идет о зарождении русского национального самосознания, и процесс этот возник и развивается совершенно самостоятельно, вынуждая следовать за ним даже государственную пропаганду. Опасность этого явления заключается в том, что оно вбирает в себя в данном случае все комплексы и предубеждения русского большинства, предпочитающего придумывать себе «козлов отпущения» вместо трезвого взгляда на окружающую реальность. А это чревато межэтническим взрывом, масштабы которого могут превзойти трагедию двух чеченских войн. История с дагестанцем Мирзаевым, неумышленно убившим русского парня, вызвала истерию в кругах «истинных славян». Власти крупных российских городов и в первую очередь Москвы даже серьезно озаботились мерами безопасности для предупреждения возможных погромов в отношении «лиц кавказской национальности». Между тем в эти же самые дни Россия узнала о чудовищной расправе, которую русские сознательно учинили над русскими в результате ссоры, вначале такой же безобидной, какая произошла между Мирзаевым и его обидчиком. Мирзаев дал тому оплеуху, абсолютно не желая его смерти. В Пермском крае русские специально приехали домой к своему русскому обидчику, чтобы убить и скальпировать его, избить до полусмерти его друга и жену. Такие случаи происходят на Руси практически ежедневно. Достаточно вспомнить печально известную станицу Кущевскую: там вроде бы тоже систематическими убийствами русских занимались отнюдь не марсиане-русофобы, а самые что ни на есть чистокровные представители государствообразующего народа. Впадал ли в истерику по этим многочисленным поводам и кричал ли об истреблении русской нации кто-либо из русских? Вот то-то и оно. А философия здесь очень простая. Размазывать сопли и взывать к мести «черным» в случае с Мирзаевым проще всего: он «чужой», а следовательно, ненавистник русских. А вот если признать, что русские способны на худшие преступления по отношению к русским же, то придется серьезно разбираться в причинах этого братоубийства и, глядишь, бороться против этих причин. А это ж таких усилий требует, а главное, моральный дискомфорт создает. Ведь если так пойдет, то потребуют, не дай бог, друг друга уважать. Неприятно. Лучше этого не замечать. А еще лучше вдохновлять себя мифами об исконном совершенстве русского человека. Вот, например, выиграл недавно наш известный боксер Поветкин важный бой против узбекского боксера Чагаева. Как вы думаете, с помощью чего? Разумеется, не за счет своего мастерства, а «за счет воли русского человека». И это не телевизионный комментатор сказал, а коллега Поветкина по рингу Денис Лебедев. Только вот за счет чего Поветкин выигрывал у русских боксеров? И как быть с «волей русского человека», потерпевшего поражение от другого русского человека? Все вышеизложенное является лишь констатацией умонастроений большинства российского общества, зарождавшихся и укреплявшихся в течение всего постсоветского периода, а особенно в последнее десятилетие. Сомневаться в его суверенном праве воспринимать мир именно так, а не иначе, было бы непростительной глупостью. Тем более что это мировоззрение является отнюдь не результатом некоего «телезомбирования», а совершенно естественным и независимым развитием его традиционного мышления. Вот только бы еще инстинкта самосохранения побольше было…

"Фауста" Сокурова будем смотреть на немецком?

Пилоты Як-42 забыли отключить стояночный тормоз.

Специалисты выяснили причину крушения самолета Як-42 под Ярославлем.
«Московский комсомолец» со ссылкой на собственные источники сегодня
публикует сенсационную версию авиакатастрофы, в которой погибла команда
Локомотив. К трагедии привела ошибка пилотов, забыли отключить
стояночный тормоз. Мощности двигателей хватило, чтобы воздушное судно
тронулось с места, находясь на стояночном тормозе, а вот разогнаться до
взлетной скорости не удалось. Из расшифровки речевого самописца Як-42
следует, что непосредственно перед взлетом командир воздушного судна,
из-за плохого самочувствия, приказал второму пилоту взять управление на
себя. Возможно, в это момент пилоты забыли о стояночном тормозе.
Официальное заключение о причинах авиакатастрофы может быть озвучено уже
сегодня.

Отжившая свое система пытается сохранить себя, искусственно вводя общество в кому

Автор завершает первую часть вопросом: как Россия сумеет перенести эту смерть и какова будет ее цена для рядовых граждан? На пути к неизбежности Есть, впрочем, и конкретные факторы, которые ускоряют конец системы. В первую очередь это несменяемость правящей команды. Коль скоро нет политической конкуренции, не может быть и развития. Насколько важно, кто персонифицирует власть? Судите сами: Путин, являясь отражением определенности (мы знаем, чего от него ожидать), может ускорить процессы разложения. В свою очередь, Дмитрий Медведев с его размытостью позиции и склонностью к мимикрии может их замедлить. Но что лучше для России: быстрое либо медленное загнивание? Впрочем, медведевский сценарий будущего является уже исключительно игрой воображения. Оформленный Путиным режим, который опирается на силовые структуры и их контроль за собственностью, является генетически репрессивным, неспособным к модернизации. Такого рода режимы не только обречены сами, но и тянут за собой в пропасть государство, которое они олицетворяют. Еще одним фактором упадка является зацикленность аппарата власти, и в первую очередь силовиков, на собственное обогащение. Все цивилизации погибали, когда их элиты начинали думать о своем кошельке. Более того, падение ускоряли именно силовики, если они отвлекались на осуществление своих экономических интересов и уже не могли защищать систему. И Спарта, и Оттоманская империя были непобедимы, пока спартанцы и янычары не занялись торговлей. Отражением упадка становится обвал советской технологической инфраструктуры. Очередная ирония: до сих пор мы выживаем благодаря СССР! Но теперь самолеты, поезда, корабли, шахты, дороги, предприятия — всё это советское наследие становится не просто обузой, но и угрозой жизни населению. «Кущевский синдром», многажды повторенный по всей России, то есть переплетение криминала, бизнеса, власти и репрессивных органов, является еще одним подтверждением деградации системы — она не может функционировать даже по своим правилам. Почему власть не может расчистить свои конюшни и остановить беспредел? Почему верхи спасают «шестерок», которые засветились в деле Магнитского, даже ценой огромных репутационных потерь для режима? Дело не в том, что верхи замешаны в каждом преступлении, и потому власть опасается начать распутывать клубок. Дело в другом: любая чистка подрывает «вертикаль». Нарушается принцип: лояльность аппарата гарантируется его безнаказанностью. Сегодня этот принцип дополнен криминальной круговой порукой власти и обслуживающих ее структур, что означает вступление системы в завершающую стадию деградации. «Дело Ходорковского — Лебедева» говорит о существовании другого закона системы: «Демонстрируй кулак!» И поэтому Путин, сделав Ходорковского с Лебедевым системным критерием своего всевластия, не может их освободить: их освобождение будет воспринято как конец путинской эпохи. Законы «русской матрицы», наложенные на фобии и ущербность правителей, делают саму систему и античеловечной, и антиобщественной, и антинациональной. Сегодня Россия не знает, что делать с милитаризмом, который является составляющей генетического кода системы. Элита, интегрировавшая себя в Запад в личном качестве, не хочет столкновений со своим старым оппонентом. Но, не имея другого механизма консолидации общества, ей приходится продолжать милитаристско-державническую мантру и поиск врага. Покупка французских авианосцев «Мистраль» (для отпора кому?), антинатовская риторика (превращение ОДКБ в противовес НАТО), бряцание ядерным щитом, милитаризация бюджета (рост расходов на оборону и репрессивный аппарат в 2012-м составит 57,7%) — всё это из старого арсенала выживания. Воссоздание «фронтового» духа внутри страны перед выборами — еще одно проявление милитаристского мышления власти (которое пытаются воспроизводить и другие общественные силы). Между тем обращение к милитаристскому духу всегда было толчком к самоубийству наций. О тупиковом векторе говорит и страсть власти к мегапроектам — от Олимпиады в Сочи до саммита АТЭС и мирового футбольного чемпионата. Ни одна страна с ответственной властью не пошла бы на это, не решив жизненных проблем своего населения. Процитирую Тойнби: «Когда общество, переживающее упадок, стремится отодвинуть день и час своей кончины, направляя свою жизненную энергию на проекты гигантского размаха, это есть не что иное, как стремление обмануть неизбежную судьбу…» Наконец, исчерпал себя и такой элемент воспроизводства единовластия, как заимствование западных технологий. Внедрение технологических новшеств нового поколения требует свободного общества и свободного индивида. Примером успешных технологических заимствований является Южная Корея — но там техническая модернизация стала работать только после того, как страна перевела себя на правовые нормы. Жалкая попытка создать закрытую «зону модернизации» в виде Сколкова подтверждает, что прежняя модель поддержания жизни единовластия не работает. Да, Россия стоит перед вызовами, согласится неисправимый оптимист. Но ведь и Запад тоже оказался перед вызовами, на которые он не знает, как ответить! Верно. Причем западная цивилизация переживает стагнацию не первый раз. Освальд Шпенглер еще в прошлом веке задумывался о «Закате Европы». Но способность либеральной цивилизации находить импульсы в свободе личности вселяет надежду, что и на этот раз она выйдет из прострации. Тем временем российская элита пытается сохранить в стране равновесие за счет создания фантомных вызовов и имитации ответа на них. Вместо того чтобы формировать условия для подъема благополучия общества, российская элита борется с НАТО, готовится к отражению ядерного нападения и даже к ядерным войнам (смотри Военную доктрину), стремится держать под контролем окружающие государства, вычищает собственную сцену от оппонентов и при этом тратит огромные средства на то, чтобы создать имидж цивилизованной страны. Российский правящий класс не только лишает общество жизнеспособности. Он строит западню для себя. Ведь самым успешным механизмом самосохранения (в том числе и элиты), который выработало человечество, является свободная конкуренция. Как только восточноевропейские элиты договорились, что они не будут держаться за власть, они гарантировали и развитие своему обществу, и собственную безопасность. Тот факт, что российская правящая команда пытается обеспечить для себя нескончаемую (пожизненную?) монополию, свидетельствует о ее неуверенности и неспособности управлять свободным обществом. Монополия означает необходимость ее постоянно защищать и невозможность спокойно покинуть власть, не опасаясь за свою жизнь. Это замкнутый круг, и вырваться из него без страха за личную безопасность удалось пока только Михаилу Горбачеву. Судьба арабских правителей, потерявших власть либо вынужденных ее отчаянно защищать, не может не вызывать у российских правителей тревожных мыслей. Если они надеются, что им удастся избежать участи других «единодержцев», то придется их расстроить: за последние 20 лет не было примера удачного конца единовластия. Кремлевские хозяева, пожалуй, уже упустили шанс кончить так, как, скажем, филиппинский президент Маркос и тунисский президент Бен Али, которые нашли убежище за пределами своих стран. Можно было использовать медведевскую паузу для поиска механизма, который бы гарантировал правящей команде личную безопасность и возможность покинуть Россию. Это бы создало условия для мирного выхода из стремительно деградирующей системы. Правящая команда решила играть до конца, тем самым обрекая страну на драматический сценарий. Далеко ли до конца? Всё начинает рассыпаться. Теряет влияние всесильный некогда институт лидерства. Среди политического класса зреет понимание, что опора на Путина как гаранта безопасности вскоре может создать угрозу выживанию этого класса. Государство и его силовые структуры воспринимаются населением как враждебная народу сила. Когда 73% респондентов считают, что за последние десять лет увеличился разрыв между богатыми и бедными; 52% полагают, что в руководстве страны больше воров и коррупции, чем в 90-е годы; и, наконец, больше половины опрошенных уверены, что приближающиеся выборы будут нечест¬ные — это признак отчуждения населения от власти. Правда, признаем, что остаются компенсаторные механизмы, которые поддер¬живают систему на плаву. Сырьевые ресурсы подменяют работающую экономику. Ядерное оружие для российской элиты остается средством поддержания державных претензий. Атомизация общества затрудняет формирование общественных альтернатив и организованного протеста. Более того, люди, лишенные социальных табу и механизмов сплочения, могут начать дарвиновскую борьбу за выживание. Многочисленный аппарат обслуживания загнивающего монстра и просто те, кто опасается перемен, пытаются поддержать в нем угасающую жизнь. При этом даже системные люди признают: катастрофа приближается! Спорят лишь о дате конца и о том, как он будет выглядеть. Между тем ставшее массовым навязчивое предсказание грядущего апокалипсиса не может не обрести политического значения: обычно его следствием бывает либо диктатура, либо агония. Пока же рефрен о катастрофе стал политическим приемом, который используется группами влияния для формирования своего видения все того же лидерского режима и собственного места в нем. Какой же выход предлагают системные «алармисты»? Они предлагают «Реставрацию-2», призывая Лидера (Путина, Медведева или кого-либо третьего) начать экономические реформы. Наиболее продвинутые предлагают Лидеру заняться еще и строительством демократии, и даже «вхождением в Европу» (!). Многочисленные «стратегии», которые в авральном темпе пекут ведущие эксперты России, тоже обращены к Лидеру, но не к обществу. Возникает ощущение дежавю, как будто двадцать лет спустя Россия вернулась в 1991 год, так и не поняв, что персоналистская власть не может совершить харакири, то есть отказаться от своей монополии. Без этого все реформаторские «стратегии», как бы ни были здравы их конкретные предложения, обречены превратиться в пыль. Тем временем 22% (!) взрослого населения хотят уехать из страны и 28% молодежи готовы уехать из России «навсегда». Следовательно, наиболее динамическая часть общества не намерена бороться за возрождение страны. Это самый тревожный симптом, который может означать, что Россия приблизилась к точке невозврата. Мне могут возразить, что внешне в России нет очевидных признаков упадка, которые проявились в конце 80-х — начале 90-х годов: невыплаты зарплаты, обвальное падение производства, коллапс власти, «криминальная революция». Дело, однако, в том, что впечатление стабильности обманчиво. Система уже разваливается или, если хотите, разлагается. Вот ключевые слова, которые подтверждают, как далеко зашел процесс: «Кущевка», «Сагра», «Рамзан Кадыров», «Булгария», «Геленджикский дворец», «дело Магнитского», «прокурорское казино». Этот ряд можно продолжать до бесконечности. Важно и то, что система не может гарантировать безопасность правящего класса. Именно поэтому его многочисленные представители поспешили обеспечить себя запасными парашютами на Западе. Дальнейшее загнивание станет для общества драматическим испытанием. Коль скоро мы не можем реформировать эту систему изнутри и у нас нет сил демонтировать ее снаружи, необходимо, по крайней мере, осознать неизбежность ее конца и готовиться к нему. Мы не можем допустить повтора 1991 года, когда падение государства привело к реставрации единовластия. Нужно размышлять и о механизмах мирного демонтажа «русской матрицы», и о формировании новых правил игры. О многом придется задуматься — о новой конституции, новых рыночных институтах, механизме честных выборов, реальной многопартийности и социальных гарантиях населения. Главное — не оказаться в ситуации, когда обвал произойдет раньше, чем мы к нему будем готовы. Пока, увы, агония приближается быстрее, чем наше осознание ее неотвратимости. Лилия Шевцова 13.09.2011

Юрий Гейко - Без вина виноватые

«Антиалкогольная кампания» на дорогах сделала миллионы водителей беззащитными перед произволом коррумпированных инспекторов и медиков

Уже год суды лишают водителей прав даже за сотые доли промилле, выполняя указание президента об «абсолютной трезвости». И вдруг — начали лишать… за никотин! Да еще появилась информация о проекте закона о пожизненном лишении прав за неоднократное употребление алкоголя за рулем плюс конфискация автомобиля…

Немного теории

Что такое сотые доли промилле?* Это никак не может быть опьянением, оно, по отечественным и международным медико-физиологическим исследованиям, начинается у среднего организма с 0,5 промилле — бутылка пива или 40—50 граммов водки (проверено дважды — на себе и на коллегах разной комплекции в НИИ наркологии).

В августе исполнился год, как в России, в нарушение ею международных договоров, отсутствует ориентир трезвости водителя, та «планка», ДО которой водитель считается трезвым, ПОСЛЕ — пьяным.

В течение многих лет, до августа прошлого года, эта планка, эта граница трезвости для водителей существовала и в СССР, и в России. Сначала ее определяли так называемые трубки Мохова-Шинкаренко, рассчитанные примерно на 0,2 промилле, которые зеленели при «нетрезвом» продувании. И наконец в 2008 году в КоАП появилась официальная цифра: 0,3 промилле — одна из самых жестких в мире.

То есть появилось четкое, цифровое, не допускающее трактовок определение состояния опьянения для водителей. Теперь его нет.

Сотые доли, как показывает практика, могут быть от чего угодно: от курева, от зубной пасты или жидкости для полоскания рта, от лекарства, от острой пищи, кваса и кефира, от погрешности самого алкотестера, от внешних факторов при измерении: температуры воздуха, влажности, но главное — от неисправности или соответствующей «настройки» прибора вымогателями с целью фальсификации его показаний.

Я приехал к недавно назначенному главному автоинспектору страны, генерал-майору МВД Виктору Нилову с вопросом:

— Какие сегодня нормы, критерии у ваших инспекторов для выявления нетрезвого водителя?

Нилов В.И.:

— Да те же, что и прежде, — запах, внешние признаки: глаза, речь, походка; наличие этилового спирта в выдыхаемом воздухе.

— Но знаете ли вы, что сейчас и за сотые доли промилле лишают прав на самом деле совершенно трезвых людей?

Нилов В.И.:

— Это прерогатива медиков и судов. Наши сотрудники, заподозрив алкоголь у водителя, направляют его на медосвидетельствование.

На другой же день я встретился с главным наркологом страны Евгением Брюном и спросил его:

— По каким параметрам сейчас, после отмены «ноль три промилле», медики делают вывод, что водитель нетрезв?

Брюн Е.А.:

— Никакое содержание алкоголя в организме водителя недопустимо.

— А так называемый эндогенный алкоголь, вырабатываемый организмом?

Брюн Е.А.:

— Приборы наших лабораторий на эндогенный алкоголь не среагируют. Что же касается сотых долей промилле, о которых вы заботитесь, то это либо следы выпивки, либо, если человек действительно не выпивал, дефект прибора или неправильное пользование им.

Или умышленная настройка алкотестора на эти сотые доли, добавлю от себя. Раньше тоже «настраивали» — на 0,35—0,4. Теперь значительно проще.

Грустная действительность

Знаете, скольких из нас инспекторы оформляют как выпивших за рулем? Каждый год около полумиллиона. Плюс 300—400 тысяч водителей, отказавшихся от медэкспертизы. Итого в суды поступают документы на лишение прав примерно на миллион водителей в год. (А как вы думаете, скольких инспекторы не оформляют, работая «на карман», — больше или меньше? Приплюсуйте.)

А знаете, скольких водителей суды лишают прав? За три последних года лишено счастья рулить больше миллиона человек.

И никто не знает, сколько водителей из этих сотен тысяч пострадало невинно, за сотые доли промилле. (По моим многолетним наблюдениям и подсчетам — 3—5 процентов. После введения «абсолютной трезвости» — в разы больше.)

Президент страны, юрист по образованию, не смог разобраться в том, что 0,3 промилле — это не «разрешение выпить за рулем», а определение (если хотите, водораздел) трезвости или опьянения водителя. И никто ему этого не подсказал, тем самым «подставив» главу страны. Так и вижу, как кто-то из свиты выдает президенту сенсацию: «А вы знаете, Дмитрий Анатольевич, что теперь в России можно за рулем выпивать?»

И в середине прошлого года президент на эту тему резко высказался: мол, никакой алкоголь в организме водителя недопустим.

Что тут началось в прессе, на ТВ!.. Чего стоили одни только заголовки падких на сенсации, но безграмотных журналюг (другого слова у меня нет. — Ю. Г.): «Теперь за рулем можно выпивать!», «Наш человек меры не знает», «ГИБДД спаивает водителей!» и т.п. и т.д. Телевизионщики дошли даже до того, что корреспондент лихо открывал за рулем, перед миллионами телезрителей, банку с пивом, заглатывал содержимое и уезжал из кадра.

Голосов же разумных, профессиональных — а их было немало! — власть, к сожалению, не услышала.

Как же нам, водителям России, которых сейчас легко, без вины, лишают профессии, как же членам наших семей, которых ни за что лишают средств к существованию, хотелось бы узнать имя этого «советчика» президента!

Ну а Дума, избранница народная, не задумываясь, продемонстрировала, что она действительно «не место для дискуссий», и за пару месяцев в очередной раз прогнулась перед президентом, преподнеся своему народу такой подарок!..

А за никотин — не хотите?

И вдруг — письмо:

«Уважаемый Юрий Васильевич! Что же у нас творится? Моего друга лишили прав за пять сотых промилле, хотя погрешность прибора больше, а меня на днях суд наверняка лишит прав за… НИКОТИН! Да, в акте медосвидетельствования так и написано: «Установлено состояние опьянения», а в штампе вещества, обнаруженного в моем анализе, написано: «Никотин. Котинин. >5000 нГ/мл».

Да, я курю около пачки в день, а до того, как меня остановили инспекторы, я проехал больше 1000 километров, и Я НЕ НАХОДИЛСЯ В СОСТОЯНИИ ОПЬЯНЕНИЯ, а ни никотин, ни котинин (продукт распада никотина. — Ю. Г.) не находятся в списке запрещенных наркотических и психотропных веществ, утвержденном постановлением правительства, — за что же меня наказывать?

Но заключение 17-й наркологической больницы: «Установлено состояние опьянения» — мне не оставляет никаких шансов.

С уважением, Евгений Туракулов, 20 апреля 2011 года».

Не удивилась судья 44-го судебного участка района Орехово-Борисово Южное города Москвы «никотиновому опьянению», потому что 23 мая она лишила автора письма права управлять автомобилем на полтора года.

То есть она лишила его профессии, а семью из четырех человек (жена, сын и дочь) судья лишила средств к существованию, потому что житель Обнинска Евгений Туракулов работал на двенадцатилетнем БМВ водителем.

Я получил это письмо Евгения еще до суда, и мы с ним встретились. Он показал мне ответ конфликтной комиссии той же 17-й наркобольницы на свою жалобу — с семью подписями специалистов, вот его суть: «Выявление никотина и его метаболита котинина в моче, в вышеуказанных концентрациях, в сочетании с клиническими признаками опьянения свидетельствуют о том, что в течение 2 часов, предшествующих медицинскому освидетельствованию, Туракулов Е.А. употребил вещество «насвай»… либо выкурил значительное количество табачных изделий, что привело к состоянию опьянения, вызванного никотином».

«Насвай» — это распространенное в Средней Азии дурманящее вещество из табака, замешанное со всякой гадостью.

Обратите внимание на фразу: «В сочетании с клиническими признаками опьянения». На них же ссылался и подписавший акт медосвидетельствования заместитель главврача НКБ № 17 г-н Егоров, с которым я знаком и которому первому позвонил с вопросом:

— Владимир Федорович, разве у нас никотин в запрещенном списке?

— Юрий Васильевич, во-первых — в таких дозах: более пяти тысяч! А во-вторых, там и клинические признаки…

Вот эти признаки, но главные — за Туракулова и против опьянения: «возбужден, эйфоричен, суетлив, неусидчив… двигательная сфера оживлена… в позе Ромберга отклоняется… пальце-носовую пробу выполняет с легкими промахиваниями».

Но ведь признаки наркотического опьянения противоположны: «замедленная речь, плохая координация движений».

Далее тоже идут пункты за Туракулова: «артериальное давление 115/65» — как у космонавта, частота пульса — 88».

Следующий признак сам по себе в «клинике» несущественный, зато совершенно объяснимый для того, кто только что отмахал 1000 километров: «склеры глаз инъецированы» — это покраснение белков.

И, наконец, вот они, признаки наркоты, сначала — неглавные: «кожные покровы бледные… горизонтальный нистагм», то есть быстрые движения глазных яблок. И тут же — самое главное: «зрачки сужены, реакция на свет вялая». Вялая!

Господа в белых халатах, вы прикрываете парню глаза рукой, потом руку убираете и видите «вялую» реакцию его зрачков? А вас разве не учили, что у наркоманов ее вообще нет? Ну светанули бы ему в глаза лампой и увидели бы эту реакцию не «вялой». Все равно бы написали «наркотическое опьянение»?

А право такое имеете? Никотин разве присутствует в запрещающем списке Минздрава? Кстати, и «насвая» там тоже нет, да и ссылаться на клинические признаки приказ Минздрава № 724н, 2010 г. вам, медикам, запрещает!

В общем, сюжет такой: в полтретьего ночи инспекторы останавливают парня, с узбекской фамилией и калужскими номерами, — разве у него может быть все в порядке? К врачам его, а те нужный диагноз «натянут».

И на следующий день я с документами Туракулова еду в Институт наркологии.

Президент «Вопросы наркологии» не читает

Я приезжаю к старому знакомому, который три года назад руководил нами — группой подопытных журналистов, испытывавших на себе, что такое благословенные 0,3 промилле, — к кандидату меднаук, руководителю отделения профилактики среди работников профессий повышенного риска Зеренину Александру Георгиевичу.

Прочитав документы, он резюмирует: «Ерунда какая-то, наркотического опьянения никотином не может быть. Да и клинические признаки невнятные, главные признаки опьянения — походка и речь».

— Александр Георгиевич, — спрашиваю я, — а почему вы, ведущие наркологи страны, не сформулируете свое отношение к «абсолютной трезвости» президента, которая есть абсурд и от которой пострадали многие тысячи людей, почему вы не выскажетесь?

— А мы писали, говорили, и не раз, — достает он папку. — Вот мы пишем письма в Минздрав, статьи в журналы. — Зеренин протягивает мне номер журнала «Вопросы наркологии» за прошлый год, вышедший уже после отмены 0,3 промилле.

— Но президент не читает «Вопросы наркологии»… — беспомощно отвечаю я. — Ну почему не нашлось ни одного (!) человека, который бы сказал президенту: «Дмитрий Анатольевич, вы сделали большую ошибку! И ее надо срочно исправить»?

— Вы знаете, ведь наркологи не только специалисты, но и чиновники… Я однажды спросил об этом же большого генерала. Знаете, что он мне ответил? «Мне что, погоны надоело носить?» Поезжайте-ка вы к профессору Изотову. У него такой опыт, такая лаборатория! Выше него в этой области только Бог.

Выше только Бог

И вот я сижу перед элегантным худощавым человеком моего возраста с умнейшими глазами — Изотовым Борисом Николаевичем. Его должность: профессор, заведующий кафедрой аналитической и судебно-медицинской токсикологии и центральной химико-токсикологической лабораторией Первого государственного медицинского университета имени Сеченова. Его лабораторию, оснащенную современнейшей аппаратурой, приказ Минздравсоцразвития РФ № 40 от 27.12.2006 г. признал ведущей в своей области.

Изотов показывает мне их новый, разработанный группой ученых прибор-анализатор — ну просто чудо-прибор, дешевый и не только улавливающий всю дрянь, которую человек употребляет, но и указывающий периодичность ее потребления и даже количество! Это не тестовые полоски, которые через одну врут.

А разговор идет грустный:

— Наш прибор дешев и прост. Один его анализ стоит 18 рублей. В разы дешевле западных аналогов. Чтобы оснастить им ВСЕ школы страны, нужно всего 6 миллионов рублей. Президент весной им восторгался, кнопочку нажимал. А ни копейки на внедрение пока не дали. А, например, администрация одного только Краснодарского края потратила 30 миллионов рублей на закупку тест-индикаторов, ну полосочек таких, для проверки школьников. А у этих полосочек — пятидесятипроцентный результат.

— А с Туракуловым… — говорит мне профессор Изотов, — давайте-ка его к нам, на анализы. Только, Юрий Васильевич, об анализах ему — ни слова. Скажите — зовут поговорить: пусть курит, что курил и сколько курил.

— Клянусь! — Я так взволновался, что чуть не сказал: «Здоровьем детей и внуков!», но вовремя остановился и добавил: — А можно и мне анализы сдать?

Через пару дней после нашего визита я позвонил профессору Изотову.

— Результаты неожиданные, — сказал Борис Николаевич. — Те же самые высокие цифры содержания в моче никотина и его метаболита котинина — выше пяти тысяч. Мы решили взять анализ у Туракулова еще раз.

Во второй раз вместе с Евгением сдал анализ и я. И мне тоже пришлось анализ повторить. Но об этом — в конце…

Итак, цитирую выдержки из результатов исследования анализов водителя Туракулова Е.А.:

«…Было произведено исследование пяти проб мочи Туракулова, отобранной в разное время суток…

Выводы:

Никотин и продукт его метаболизма котинин не входят в «Перечень наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, подлежащих контролю в Российской Федерации», утвержденных постановлением Правительства РФ от 29.12.2007 г. № 964, запрещенных к употреблению.

Высокий уровень никотина и котинина, обнаруженный в моче Туракулова Е.А. (более 5000 нг/мл), не вызывает у него токсический эффект и свидетельствует об употреблении им большого количества табачных изделий.

Высокие значения котинина, определяемые в моче гр-на Туракулова Е.А. в разное время суток, можно рассматривать как индивидуальную особенность метаболизма никотина его организмом».

No comments

По-моему, комментарии не требуются. Выводы:

1) Лаборатория 17-й столичной наркобольницы не имела никакого права ставить диагноз: «Опьянение никотином».

2) Водитель Туракулов Е.А. лишен прав на управление автомобилем незаконно.

Но все же я пошел на прием к главному наркологу страны Евгению Брюну. Первые его слова после ознакомления с документами Туракулова были:

— Это незаконно — никотина нет в списке запрещенных веществ. А кто это подписал — Егоров?!

Евгений Алексеевич тут же набрал номер заместителя главврача по экспертной работе 17-й наркобольницы г-на Егорова.

Как я понял из их разговора, существуют какие-то инструкции по отслеживанию водителей, употребляющих «насвай». Его в шариках закладывают в слизистую рта, и верный признак «насвайщика» — постоянное сплевывание, поскольку слюна, попадая в желудок, вызывает рвоту.

Но, уважаемый г-н Егоров, «насвая» тоже нет в запрещенном списке, и никакие инструкции не могут быть выше законов и не позволят их нарушать.

Господа наркологи и токсикологи! Внесите «насвай» в запрещенный список и перестаньте наказывать невиновных, ведь это не первый и не второй случай такого вашего диагноза.

А ко всем остальным наркоспециалистам страны я обращаюсь с предупреждением: не перенимайте незаконное ноу-хау! Это чревато скандалом — мы с Евгением Туракуловым уже подали документы на пересмотр дела в Мосгорсуд и, если придется, дойдем и до Верховного суда. Профессор Изотов Б.Н. согласился выступить на суде экспертом.

Что же касается моих анализов — если кому интересно, то их цифры оказались даже больше, чем у Евгения: особенности организма, и никакой токсикации и опьянения. Уверен, что нас, таких «нестандартных», — много. И это не значит, что нас надо лишать прав.

Каток «пожизненного лишения» — по стране «абсолютной трезвости»

И вдруг, на этом жутком фоне беззакония и произвола, некая молодежная общественная организация «Антиалкогольный фронт» собирается вносить в Думу проект закона о пожизненном лишении прав после третьего употребления алкоголя за рулем, да еще и с конфискацией автомобиля. И депутаты их вроде поддерживают!

Не учитывать то, о чем я написал выше, и предлагать в таких условиях «пожизненное» могут либо недоумки, либо чиновники, ездящие с детства с персональными водителями и уверенные, что так оно и будет до самой их гробовой доски.

А какой… нет, не вал — какое цунами вымогательств пойдет по всей стране после узаконивания «пожизненного»! Какие сумасшедшие деньги польются в карманы и инспекторов, и медиков! Они и сейчас немаленькие, особенно после введения «абсолютной трезвости», но покажутся — мелочью.

Уже и сейчас напряженность в обществе, состоящем на четверть из водителей и наполовину из членов их семей, достаточно велика — от изобретательного, подчас изуверского вымогательства на дорогах, когда, водитель вынужден откупаться за полколеса, зацепившего сплошную осевую, за 0,04 промилле, неизвестно откуда взявшихся, за 200 кг специально отрегулированных на «перегруз» весов и т.п. и т.д.

Но когда по коррумпированной стране «абсолютной трезвости» поедет каток «пожизненного лишения прав плюс автомобиля», бесправный водительский многомиллионный народ, я совершенно уверен, — поднимет страну на дыбы.

* Промилле — единица измерения алкоголя в крови. В медлабораториях, если нет ДТП с серьезными последствиями, измеряется содержание алкоголя не в крови, а в литре выдыхаемого воздуха: 0,3 промилле равно 0,15 мг/л, 0,05 промилле равно 0,025 мг/л и т.д.

Юрий Гейко
обозреватель «Новой»

13.09.2011