Сдать без боя

Как живет самая известная база ВВС перед превращением в аэропорт бизнес-авиации

Пока знаменитые пилотажные группы «Стрижи» и «Русские Витязи» приземляются в Кубинке. А скоро там будут приземляться олигархи Дмитрий Медведев и Су-34: президенту на авиабазе в Кубинке понравилось

Легендарный аэродром Кубинка готовится к переменам. Еще в апреле стало известно, что бизнесмен Сулейман Керимов собирается создавать здесь первый в России аэропорт бизнес-авиации. Базирующиеся на аэродроме пилотажные группы «Стрижи» и «Русские витязи» переподчинят Липецку, остальные полки расформируют.

Однако до сих пор информация и о новом терминале, и о будущем знаменитых пилотажных групп остается полностью засекреченной. Кажется, что ее охраняют куда лучше, чем сам аэродром: Министерство обороны отрицает, что в Кубинку пришли новые владельцы. А служащие здесь офицеры ждут перевода, говорят, что уничтожение авиабазы оставляет столицу без воздушного прикрытия, и боятся, что потеряют пилотажную школу, где уже 65 лет готовят высокопрофессиональных летчиков и, единственные в мире, выполняют групповой высший пилотаж на тяжелых истребителях.

Разговоры о том, что Кубинка превратится в гражданский аэропорт, начались еще осенью. Зимой Министерство обороны объявило о расформировании целого полка и переподчинении Центра показа авиационной техники (ЦПАТ) имени И.Н. Кожедуба (туда входят знаменитые пилотажные группы «Стрижи», «Русские витязи», «Небесные гусары») Четвертому центру подготовки и переучиванию летного состава в Липецке.

Почти одновременно заместитель председателя правительства Московской области Петр Кацыв сообщил, что вопрос о строительстве Центра деловой авиации в Кубинке решен и на него уже выделено 6,5 миллиарда рублей. Заниматься им будет ЗАО «Аэропорт «Кубинка», зарегистрированное 12 марта 2008 года, владелец ООО «Нафта-Москва» (финансово-промышленная группа, контролируется Сулейманом Керимовым). Как подтвердил «Новой» Илья Гращенков, пресс-секретарь Министерства транспорта Московской области, проект строительства терминала с самого начала был связан именно с этой компанией.

Однако, судя по официальным заявлениям, для военного командования никакого проекта терминала не существует, и причина перемен — только реформа армии. 27 апреля главнокомандующий ВВС генерал-полковник Александр Зелин объявил журналистам: аэродром Кубинка остается в ведении ВВС. Пилотажные группы — на постоянном месте дислокации. А через неделю министр обороны РФ Анатолий Сердюков дал интервью «Российской газете», где сообщил: Кубинка как была, так и будет военным аэродромом, но «если (!) появятся какие-то серьезные предложения со стороны бизнеса, мы готовы рассматривать их в части совместной эксплуатации».

Возможно, министр не знал, что такие предложения уже существуют? Однако 17 апреля министр транспорта Игорь Левитин в письме к Анатолию Сердюкову предлагал рассмотреть вопрос «о выделении на аэродроме Кубинка сектора гражданской авиации» и просит открыть его для «международных полетов гражданских воздушных судов». При этом Игорь Левитин говорил о проекте как о деле уже решенном, «реализуемом Министерством обороны при участии ЗАО «Аэропорт «Кубинка».

И Росавиация, и «Нафта-Москва» комментировать строительство бизнес-терминала отказываются. Как заявил «Новой» начальник службы информации ВВС полковник Владимир Дрик, о существовании ЗАО «Аэродром «Кубинка» ему известно из газет, «если и есть задумка (выделить на аэродроме сектор гражданской авиации) — информации об этом в ВВС нет». После этого полковник почему-то отказался назвать свою фамилию.

Новый старый

«Новый городок» Кубинки похож на все военные поселки сразу. Никакой охраны, тихие улицы в зарослях сирени, немногочисленные продуктовые магазины. Чисто: на уборку улиц выгоняют даже офицеров. «Больше некого», — говорят они. Главный транспорт в городке — велосипед. В обеденный перерыв к столовой инженерно-технического состава»съезжаются, крутя педали, люди в одинаковом камуфляже.

За последние годы городок не менялся, а только старел: опустели КПП, пошел ямами асфальт, облезла краска с пятиэтажек. Кажется, что Москва не в шестидесяти, а в паре тысяч километров отсюда.

На центральной площади городка, подняв руку с натруженным указательным, Ильич залихватски показывает на памятник истребителю. Краска с самолета облупилась, придавая ему вид бывалый, но понурый. В середине центральной площади тротуар провалился, и в песке возится десяток малышей.

В рабочее время улицы городка заполняют женщины с колясками. Ирина, жена офицера охраны Кубинки, гуляет с двухлетней дочкой. Вот уже полгода муж Ирины приносит со службы противоположные новости: то его полку приказывают готовиться к переезду в Липецк, то обещают оставить в Кубинке как минимум до 1 декабря, то выводят за штат для переподчинения другому полку. Толком ничего не объясняют: командование не разговаривает, оно приказывает. А скорее не знает ничего и само. Если полк переведут, служебную квартиру придется вернуть, Ирине — искать работу, ребенку — детский сад.

«Ну кто нас в Липецке ждет? — говорит Ирина. — На что там жить?»

Каждое утро электрички и автобусы от Кубинки до Москвы заполняют женщины. Неловко говорить, но тех, кто — пользуясь стилистикой Министерства обороны — обеспечивает безопасность Родины, содержат жены.

Кубинская арифметика

Офицерское общежитие в Новом городке — одноэтажный бревенчатый барак, выкрашенный веселенькой зеленой краской. Внутри — длинный коммунальный коридор. Между выставленными в коридор шкафами остается узкий захламленный проход.

В общей ванной — облупившиеся раковины в рыжих разводах, открытый постороннему взгляду семейный скарб. Худая светловолосая Юля отрывается от мытья посуды, нервно говорит: «Здесь? Да 13 лет уже… В общежитие только недавно повезло попасть».

В комнате между шкафами семья Юли живет впятером: муж — авиатехник 226-го отдельного смешанного транспортного полка, сама Юля и трое их сыновей. Юля не работает: двое детей совсем маленькие, а в детский сад их не берут — говорят, полк скоро передислоцируют, а мест и для тех, кто останется, не хватает.

Куда отправят мужа, она пока не знает. В рассказе Юли — безнадежность полностью зависимого человека. До военной пенсии мужу осталось четыре года. Уволиться раньше — значит остаться без пенсии, без профессии (кому на гражданке нужен военный авиатехник?), без жилья. В очереди на квартиру семья стоит все 13 лет. Оказаться на новом месте — значит начать с нуля. В какой бы Липецк ни отправило командование, как бы ни было сложно найти там детский сад и работу для Юли, семья поедет туда. Для справки: зарплата главы семьи — 16 тысяч рублей.

В принципе все это имеет мало отношения к продаже Кубинки, бизнес-авиации, к ЗАО «Аэропорт «Кубинка». Я не знаю, обойдется ли страна без пилотажных групп, и угрожает ли национальной безопасности перевод военных частей в провинцию. Но я не знаю и того, как семья из пяти человек может прожить на 16 тысяч рублей в месяц. Министр обороны Сердюков, мне кажется, не знает этого тоже.

А был ли летчик?

29 марта Кубинку посетил президент Дмитрий Медведев («Муж две недели сапоги не снимал», — комментирует Ирина). Посмотрел на самолеты, полетал на Су-34, поговорил с летчиками. Один из них сообщил, что его зарплата за февраль составила 110 тысяч рублей. По телевизору показывали этого летчика, в Кубинке запомнили его лицо. Вживую его, правда, здесь никогда не видели, предполагают, что он из Липецка. Оно и к лучшему: слишком многие тоже хотели бы спросить его о зарплате. В среднем, говорят офицеры, они получают 15—16 тысяч рублей. Если вычесть штрафы за опоздания — иногда выходит 11. Эта цифра действительно похожа на 110.

— Вот зачем он это сказал? Мне даже теща позвонила, смеется: где твои деньги? — говорит бортмеханик Виктор. — Может, он такой всего один летчик в ВВС. А может, его вообще нет.

Виктор служит в эскадрилье, обеспечивающей реализацию договора «Открытое небо». («Открытое небо» — международный договор по контролю над вооружениями.) Насколько знают сами военные, ее, как и все пилотажные группы, пока оставляют в Кубинке, но переподчинили Липецку. Зачем? Вот как ситуацию прокомментировал «Новой» Владимир Дрик (служба информации ВВС): «Это связано с формированием нового облика Вооруженных сил РФ в рамках военной реформы, которая, как и любая реформа, предназначена для оптимизации». Вам понятно? Вот и военным — нет.

Ясно только одно: пилотажные группы пока остаются на прежнем месте, неизвестно, надолго ли. Но остальных военных и даже медсанчасть расформировывают.

«Представьте: придут к нам бизнесмены. Отремонтируют взлетную полосу, построят ангары, поставят свою охрану, оборудование. А мы всем этим будем пользоваться бесплатно. Чем плохо?» — рисует мне картину один из руководителей ЦПАТа. Серьезный вроде человек…

В неофициальных разговорах летчики говорят другое. Военные самолеты взлетают и садятся слишком часто. Их много, и они явно будут мешать набору высоты и эшелонированию гражданских самолетов. Какой владелец бизнес-джета, спешащий на деловую встречу, захочет ждать, пока пролетит пилотажная группа истребителей? В общем, военнослужащие ЦПАТа уверены: их тоже отсюда уберут. Но потом, когда бизнес-терминал будет готов к работе, а шум вокруг передачи Кубинки поутихнет. «Хотя вдруг и правда не тронут?» — надеется каждый.

Сначала военнослужащие Кубинки предполагали, что Сулейман Керимов пришел в Министерство обороны и предложил купить аэродром. Теперь думают иначе: Министерство обороны само выставило аэродром на продажу. А Керимов просто выиграл тендер.

226-й «смешной»

Сразу за памятником Ленину — КПП для прохода на аэродром. А метрах в двухстах сбоку — неохраняемая народная тропинка. Еще полкилометра, и начинаются авиационные ангары, площадки с истребителями и взлетная полоса. Один за другим поднимаются в воздух самолеты, это проводит испытания соседний авиаремонтный завод.

В самом последнем здании — штаб 226-го отдельного смешанного транспортного полка. Раньше он обеспечивал работу пилотажных групп, теперь готовится к расформированию. Как авиабаза сможет существовать без него — непонятно.

Многим военным 226-го «смешного» уже пришли направления на новые места службы. Многие ищут работу самостоятельно, вертолетчики переходят в МЧС и МВД. Военные пенсионеры увольняются.

Большая часть самолетов полка перебазирована в подмосковный Чкаловский, вертолеты Ми-8 — на военный аэродром в подмосковное Малино. Немногие оставшиеся Ан-26 тоже скоро отправятся на другие авиабазы. Поговаривают, что часть неисправных самолетов, стоящих без движения в Кубинке, теперь распилят на металлолом: это дешевле, чем чинить и продлевать ресурс.

На подходе к штабу меня наконец задержали: сначала остановил офицер из штаба, затем подъехала «Газель» с людьми в камуфляже, представившимися сотрудниками ФСБ. Когда меня уже сажали в машину, чтобы везти писать объяснительную, от штаба донесся обрывок разговора:

—…110 тысяч в месяц, так Медведеву и сказал.

P.S. Складывается ощущение, что Министерство обороны намеренно искажает или замалчивает информацию о судьбе авиабазы — информацию, которая интересует не столько журналистов, сколько самих офицеров Кубинки. «Новая» ждет официальных сведений о будущем авиабазы от пресс-службы Министерства обороны.

Елена Рачева

15.06.2009

Путин лично вступился за знаменитую авиабазу Кубинка

«Стрижи» останутся в Кубинке

Премьер-министр Владимир Путин подписал распоряжение, по которому знаменитая база ВВС исключается из перечня аэродромов совместного базирования, то есть остается в ведении Военно-воздушных сил РФ.

Напомним: весной стало известно о планах создания на базе Кубинки первого в России аэропорта бизнес-авиации. Проектом должен был заниматься владелец «Нафта-Москвы» Сулейман Керимов, специально для этого было создано ЗАО «Аэропорт Кубинка». Еще раньше руководство ВВС объявило о расформировании базирующегося в Кубинке 226-го транспортного полка и переподчинении Центра показа авиационной техники имени И.Н. Кожедуба (туда входят знаменитые пилотажные группы «Стрижи», «Русские витязи» и «Небесные гусары») Четвертому центру подготовки и переучивания летного состава в Липецке. Часть военных уволились или были переведены в другие части, остальные ждали перевода и говорили о гибели знаменитой пилотажной школы.

Все это время Министерство обороны или намеренно искажало, или замалчивало информацию о судьбе Кубинки, охраняя ее от журналистов и самих офицеров. Теперь в своем официальном заявлении министерство объявило, что «военно-воздушные силы в рамках перехода на новый облик не рассматривают вопрос исключения из состава аэродромной сети боевой авиации ВВС аэродрома Кубинка. На данном аэродроме сохраняются существующие структурные подразделения, в том числе Центр показа авиационной техники ВВС».

Летчики, впрочем, замечают: ничто не мешает Министерству обороны позже снова внести Кубинку в тот же перечень, только с бизнес-структурой Сулеймана Керимова (или любой другой) в качестве второго пользователя. А пока передача военного аэродрома в гражданские руки как минимум откладывается.

А в это время

До сих пор вместе с военными пилотажными группами на аэродроме базировался Кубинский авиационно-технический спортивный клуб РОСТО, где готовили парашютистов и пилотов-любителей. Еще в конце апреля дирекции аэроклуба сообщили, что готовить здесь пилотов командование ВВС не планирует и клуб должен освободить свою территорию. Теперь в официальном заявлении Министерство обороны утверждает, что аэроклуб «продолжит использовать возможности аэродрома Кубинка».

Елена Рачева

06.07.2009

Между кирзовыми сапогами и нанобомбами

• Комментарии

— 16.06.09 12:00 — ТЕКСТ: Евгений Трифонов ФОТО: ИТАР-ТАСС

Чтобы военная реформа была удачной, необходимо начать с концепции национальной безопасности, с определения реальных угроз России и понимания, какая именно армия нужна для их отражения. Реформа же Сердюкова – бизнес-проект, главная задача которого – минимизация военного бюджета.

Военная реформа идет полным ходом. И чем быстрее она разворачивается, тем больше споров и конфликтов вызывает. Отставные генералы, объединившиеся в Клуб военачальников РФ, резко протестуют против преобразований, которые железной рукой проводит министр Сердюков. Их поддерживает значительная часть общественности: ученые и депутаты, работники оборонки и, хотя и негласно, действующие офицеры и генералы. А премьер Путин торопит: мол, реформирование продвигается медленно. Зато

для части либералов угрюмый торговец мебелью, поставленный руководить армией, в одночасье стал героем: одно из изданий напророчило ему славу «Гайдара» для вооруженных сил.

Реформа армии необходима. Сейчас она представляет небоеспособные обломки советского военного монстра, предназначенного для тотальной мобилизации. Минобороны намерено резко уменьшить численность центрального аппарата, сократить 205 тысяч офицерских должностей, ликвидировать звания прапорщика и мичмана, создать корпус профессиональных сержантов. В Сухопутных войсках планируется перейти от четырехзвенной системы управления (округ – армия – дивизия – полк) на трехзвенную (округ – оперативное командование – бригада). Дивизии и полки сохранятся только в ВДВ. И, наконец, к концу процесса реформирования армии 70% рядового состава должны быть контрактниками.

Меры, намеченные Минобороны, – правильные. Только необходимость перехода к бригадной структуре сомнительна: американской, китайской и прочим армиям развитых стран дивизии не мешают. У нас, как объяснил Сердюков по итогам войны в Южной Осетии, ими трудно управлять. Да, в отсталых странах предпочитают более компактную бригадную структуру: там офицеры плохо подготовлены, солдаты мало обучены, а средства связи никуда не годятся. То есть

военно-политическое руководство России признает, что у нас армия после реформы будет похожа на колумбийскую или аргентинскую.

Но там структуры армий ориентированы на антипартизанскую войну, а в горах (в том числе и у нас на Кавказе) действительно эффективны компактные соединения. Но кроме чеченских боевиков нужно учитывать и более серьезных противников, против которых дивизионная структура подходит несравненно больше. Разве на китайском направлении России будет достаточно нескольких бригад?

В качестве временной меры переход к бригадам правилен: перевооружим войска, обучим их как следует, а там... Но нет, ничего подобного. По такой логике в бригады должны переформировать «мертвые» дивизии, которых в армии большинство. А делить начали Таманскую и Кантемировскую дивизии – последние боеспособные соединения. И почему это реформа армии привела к ликвидации Бердской бригады спецназа – таких высокопрофессиональных частей в России почти не осталось? Ситуация необъяснимая.

Армия нужна для того, чтобы Родину защищать. А для этого нужна современная техника.

Вице-премьер Сергей Иванов, курирующий оборонку, часто рассказывает, как увеличиваются потоки новых вооружений, но масштабы поставок остаются смехотворными (за последние 7 лет армия получила всего 114 новых танков и куда меньшее количество самолетов и вертолетов), к тому же непонятно, что за части ее получают.

Началась война в Южной Осетии, и выяснилось, что 58-я армия, расположенная в самом опасном с военной точки зрения регионе, вооружена допотопными танками Т-54 и Т-62. Не было замечено на фронтах той войны ни относительно новых БМП-3, ни вертолетов Ми-28 и Ка-52. Где же они есть – не в парадных ли частях Подмосковья?

Главная беда в том, что старая техника советских образцов в современной войне не нужна. Танк Т-90 (модернизированный Т-72 1967 года рождения) рекламируется как лучший в мире. Но его броня пробивается натовскими танковыми орудиями с больших расстояний и со всех ракурсов, а его пушка не пробивает лобовую броню вероятных противников даже в упор (это не клеветники-русофобы пишут, а «Энциклопедия танков», изданная Главным автобронетанковым управлением МО РФ). Зато он имеет излишнюю скорость и мощность мотора. Это опять же наследие советской доктрины, предусматривавшей ведение боя танковыми армиями на гладких европейских дорогах. Нам рассказывают сказки об активной броне «Арена», но она совершенно не защищает от современных подкалиберных боеприпасов! Сегодня такой танк – полный анахронизм.

То же – и новые БТР: слабозащищенное, чуть модернизированное старье.

В странах НАТО разрабатывают тяжелые, защищенные не хуже танков бронированные машины, соответствующие концепциям локальных войн XXI века, Израиль уже ими перевооружился, а российская армия получает алюминиевые коробки, которые в Грозном горели, как факелы.

В Ираке американцы широко используют колесные пушечные машины, идеально подходящие для боев в городе, они есть и у французов, у англичан, даже у бразильцев, только не в России. В свою очередь, ВВС начали получать новые фронтовые бомбардировщики Су-34 – прекрасно, но остается тяжелейшая нехватка штурмовиков. Но на Кавказе нужны именно штурмовики – Су-34 предназначены для войны совсем другого типа. Об отсталости (а часто отсутствии) систем связи, наведения и управления огнем и говорить нечего. Всем памятно, что во время боев в Южной Осетии офицеры пользовались мобильниками и системами GPS, что десантные группы ходили в разведку, как в годы Великой Отечественной. Нет беспилотников – не только боевых, подобных американским, что громят талибов в Пакистане, но и обычных разведывательных, коих в 80-е СССР штамповал больше, чем весь остальной мир. О проблемах ядерных сил написано много – о вечно падающей «Булаве», о не имеющих систем наведения на цель «Искандерах»… Кстати, а где новый автомат «Абакан», официально принятый на вооружение еще в 1994 году вместо устаревшего АК-74, кто из военных его хоть раз видел?

Подробно рассказывать о том, чем вооружается российская армия нужно для того, чтобы понять: в этом направлении делается совершенно не то, что нужно вооруженным силам.

Армия использует вооружения и технику советского времени, когда главенствовал принцип «числом поболее, ценою подешевле». Сейчас этот принцип не годится: армии нужно современное – пусть сложное, пусть дорогое, но эффективное оружие.

Оборонка разрабатывает такие образцы вооружений. Но экспортировать их долго не удастся – значит, и экспортных доходов ждать нечего, а больше ничего многих наших высокопоставленных деятелей не интересует.

И не надо обманываться масштабным экспортом российских вооружений – это не имеет отношения к его пригодности в современной войне. Его покупают страны, которые воевать вообще не собираются (Малайзия, Бразилия), либо те, которым Запад оружия не продает (Китай, Иран, Судан, Индонезия, Венесуэла), или государства, противники которых вооружены советским же оружием и его китайскими копиями (Индия, Вьетнам). Плюс, конечно, цены: тот же Т-90 стоит вдвое-втрое дешевле натовских машин. К тому же, за наше оружие можно платить по бартеру – Малайзия, например, меняет наши истребители на пальмовое масло.

Вместо реформы армии получается какая-то дичь. Автоматов «Абакан» и «Гроза» в армии нет, видите ли, потому, что они для солдат слишком сложные. Может, тогда вернуться к трехлинейкам?

Переход на контракт проваливается потому, что, оказывается, в контрактники идут одни бомжи и алкоголики. Решили создать профессиональный сержантский корпус – выясняется, что и это невозможно: в МО объявляют, что претенденты на сержантские должности… слишком глупые (?!).

Зато военный пиар зашкаливает. Народу надо показывать, что «броня крепка и танки наши быстры». Отсюда и форма от Юдашкина, и парады, и бесконечные телекартинки с ревущей и палящей техникой. Вице-премьер Иванов, похоже, сам верит в «уникальные» и «не имеющие аналогов в мире» российские системы вооружений, вдохновенно хвалит наши танки и самолеты (включая несуществующие) и не действующую систему ГЛОНАСС. А «Российскую газету», рассказывающую о чудо-оружии, хочется процитировать: «Броня танка или бронетранспортера, изготовленная по нанотехнологиям, может стать «жидкой» – повреждения от вражеских снарядов на ней «затянутся» самостоятельно... Едва заметные глазу запрограммированные бомбы-пылинки станут окутывать вражеские объекты и поднимать их на воздух…» И так далее. Тут

от кирзовых сапог, от портянок армию избавить не могут, новый автомат никак не сделают, а нам рассказывают о «бомбах-пылинках»!

Идеология армейской реформы в теории правильна, но качество ее исполнения приводит в ужас. Она проводится кое-как, без проработки фундаментальных проблем обороноспособности, у нее нет (и не может быть в таких условиях) энергичных «комиссаров». Многие офицеры могли бы стать таковыми, если бы им четко разъяснили суть реформы, нарисовали перспективы – какой станет армия после модернизации. Ну и, конечно, если бы нынешний беспорядок в социальной сфере (жилье, зарплаты и т. д.) все-таки уменьшался. Но для Сердюкова военная реформа – это бизнес-проект, в котором на первом месте стоит минимизация финансовых затрат и ликвидация «черных дыр» военного бюджета, в которых бесследно исчезают огромные суммы. Это очень правильно и нужно, но в реформировании армии финансовые вопросы второстепенны по сравнению с военными.

Чтобы реформа была удачной, необходимо начать с концепции национальной безопасности: каковы угрозы России и, соответственно, какая армия и с какой структурой нужна для их отражения. Далее:

армия должна постоянно учиться воевать и больше не заниматься ничем. Экономить на обучении и подготовке войск нельзя: хорошо обученная армия даже с устаревшим вооружением – грозная сила.

Необходимо предельно ужесточить наказания за малейшие нарушения дисциплины – с ней полная катастрофа, создать с этой целью военную полицию с широкими полномочиями. Законом запретить призывать в армию уголовников, алкоголиков и наркоманов, сажать военкоматских работников за отправку в армию таких «бойцов». Запретить идиотизм с призывом и дальнейшим «откармливанием» солдат-дистрофиков – им место в лечебных заведениях, а не в казармах. Нужно также любой ценой обеспечить армию современными средствами связи – пусть будет меньше танков и самолетов. Ну и, конечно, платить офицерам и солдатам достойные деньги, полностью обеспечить им соцпакет.

Дорого? Да, такая армия дешевой быть не может. Значит, нужно сократить ее до такого уровня, на котором госбюджет сможет это оплачивать – может быть, придется сократить вооруженные силы не до миллиона, а до полумиллиона. Но это должна быть боеспособная армия. Собственно, только это и может быть целью настоящей военной реформы.