С момента выхода в свет книги В.Суворова "Ледокол" вопросы военного планирования в СССР 39-41 годов стали (и по сей день остаются) одной из самых острых тем общественной дискуссии. Непреклонные и непримиримые "суворовцы" и "антирезунисты", кажется, уже не менее тысячи раз схлестнулись в жарком споре о надгусеничных полках танка БТ и производственных индексах Харьковского танкового завода. Меж тем идет, медленно, неровно, но идет процесс рассекречивания и введения в научный оборот все новых и новых документов. Формируется основа для серьезной содержательной дискуссии. Некоторые из этих новых документов мы постараемся рассмотреть в данной статье. Но прежде, чем перейти к рассмотрению содержания конкретных документов стратегического планирования, нам придется потратить несколько слов на обсуждение, казалось бы, очевидных и бесспорных истин.
План по планам
Армия живет по приказу. Генеральные штабы, действительно, разрабатывают "всякие разные планы на все случаи жизни", но ни один план не разрабатывается там без прямой и точной директивы со стороны военно-политического руководства страны. Печально, что столь заурядные вещи приходится доказывать, но ведь и по сей день находятся (и в изобильном количестве!) "профессора", которые упрямо продолжают называть огромный комплекс документов, разработанных на рубеже 30-40 г.г. в НКО и ГШ Красной Армии, "запиской Жукова", каковая "записка" есть документ заведомо несерьезный, сочиненный в порядке личной инициативы, в свободное от необременительной службы время.
Приходится напоминать о том, что не только общая политическая обстановка в сталинском СССР, но и совершенно конкретные директивы высшего руководства страны исключали возможность какой-либо "самодеятельности" в деле разработки стратегических планов использования Вооруженных сил. Так, в сентябре (точная дата на документе отсутствует) 1938 г. решением Комитета обороны при СНК СССР был утвержден "порядок разработки в Генеральном штабе РККА совершенно секретных особой важности вопросов" и перечень основных документов:
"Оперативный план состоит из следующих документов
а) Директива правительства об основах стратегического развертывания РККА
б) Утвержденная наркомом обороны записка (подчеркнуто мной - М.С.) начальника Генштаба об общем стратегическом развертывании РККА и задачах фронтов, флотов и авиации с приложением карт и сводной таблицы распределения войсковых соединений по фронтам и армиям…"
В постановлении КО подчеркивалось, что "оперативный план РККА в целом могут знать только нарком обороны, его первый заместитель, начальник Генштаба, первый заместитель НГШ и начальник первого отдела (позднее эта структура стала называться оперативным управлением - М.С.) Генштаба". Это важное уточнение - особенно для тех, кто продолжает недоуменно спрашивать: "Если план вторжения в Европу был, то почему же о нем не рассказали немцам пленные командиры Красной Армии?" Что же могли рассказать попавшие в плен (и в ряде случаев охотно сотрудничавшие с врагом) командиры полков и дивизий, если оперативный план в его полном объеме не знали даже заместители наркома в маршальском звании и командующие округов в званиях генерал-полковника или генерала армии?
4 октября 1940 г. начальником Оперативного управления ГШ генерал-лейтенантом Ватутиным был составлен очередной "План разработки оперативных планов на 1940-41 годы". Название не вполне литературное, зато содержание было предельно четким. Все расписано по дням: к 20 ноября разработать общие директивы, 23 ноября вызвать в ГШ и ознакомить с планом, "в части их касающейся", начальников штабов военных округов, к 3 декабря утвердить в наркомате обороны решения командующих войсками округов, к 15 февраля разработать оперативный план "по основному варианту действий" и план прикрытия мобилизации и развертывания… Завершается документ интересной фразой: "Введение оперативного плана в действие с 1.5.41 г."
Суровость российских законов смягчается их неисполнением, а жесткие требования советского планирования сталинской эпохи смягчались непрерывной корректировкой планов. Вот и товарищ Ватутин 1 февраля 1941 г. составляет новый (и еще более детализированный) "План разработки оперативных планов", в котором все даты смещены на 3-4 месяца; в частности, решения командующих округов планируется теперь утвердить к 25 марта 1941 г. Пунктом 18-м стоит требование "обеспечить войска топографическими картами по "южному варианту" - к 1.5.41, по "северному варианту" - к 1.7.41 г." О конкретном содержании терминов "южный вариант", "северный вариант" будет сказано позднее. Сейчас же обратимся к наиболее раннему (из обнаруженных мною) документов.
