1 мая - День благословения велосипедов в США

1 мая штат Нью-Йорк в США празднует День благословения велосипедов.
В 1819 году на улицы Нью-Йорка выехал первый велосипед, кооторый был привезен из Англии. Муниципальный совет запретил передвижение по городу на новом виде транспорта, назвав велосипед небезопасным для человека.
Но, несмотря на это, со временем велосипед стал основным, дешевым и удобным средством передвижения жителей штата.


С тех пор ежегодно в Нью-Йорке проходит крупнейший в США массовый заезд на велосипедах Five Boro Bike Tour. Гонка стартует в Battery Park, проходит по пяти районам Нью-Йорка по закрытым для движения в этот день улицам. Протяженность трассы — 68 км.

Rihanna performing Where Have You Been

«ТНМК» сняли клип о массовом бегстве трансформаторных будок

Георгий Иванович Куницын - Большой человек в низких коридорах

То, что удаётся сделать Георгию Куницыну с 1963 по 1966 год, пока он ещё в ЦК, не знает аналогов за всю историю этого славного органа – ни до, ни после.

Он, как нынче бы сказали, продюсирует, пробивает, защищает, а когда и просто, подставляя голову, спасает такие фильмы, как "Андрей Рублев" А.Тарковского, «Берегись автомобиля» Э. Рязанова, «Крылья» Ларисы Шепитько, «Обыкновенный фашизм» М. Ромма, «Председатель» А. Салтыкова (название фильма вместо нагибинского «Трудный путь» предлагает Г. Куницын), «Айболит-66» Р. Быкова, «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещён» Э. Климова, «Наш честный хлеб» К. Муратовой. При нём запускаются с «Бегом» по М. Булгакову А. Алов и В. Наумов. Снимается «Перед судом истории» Ф. Эрмлера...

Я раздвигаю куст сирени и выглядываю на улицу. Мама просила сказать ей, когда увижу отца. Он работает в Тамбовском обкоме партии, это в квартале от нашего палисадника, и обедать ходит домой. На дворе 1955 год, мне семь, отцу тридцать три, маме тридцать лет.

Сирень растёт вдоль чугунной ограды, свешиваясь над тротуаром. Она мешает обзору, мне приходится встать сандалиями на ограду и высунуться из кустов как можно дальше вперёд.

И вот я вижу его! И запоминаю это зрелище на всю жизнь – он идёт по улице среди людей, но видно только его, потому что людской поток ему по грудь. Голова и плечи отца совершенно одиноки в этом коллективном движении. Он худой, слегка сутулый, и его рост за метр девяносто. В те времена таких высоченных людей в Тамбове почти не было. Я машу ему рукой, а он задумчиво дымит папиросой «Казбек» и не смотрит по сторонам.

Вырвавшись из куста, я бегу к маме: «Папа, папа идёт!»…

…Всего через восемь лет он, Георгий Куницын, будет решать участь фильма Тарковского «Андрей Рублёв». Окажется лицом к лицу с самой выдающейся творческой элитой Советского Союза. И его мнение будет значить много.

Неимоверный кульбит судьбы!

Я давно пытаюсь понять, отчего его жизнь сложилась именно так. И порой кажется, он воплощал чей-то пристрастный художественный замысел.

Родился Куницын в сибирской деревне Куницыно в 1922 году. В «родовом поместье», как частенько шутил. Говорил, что блатной романтики вокруг было столько – запросто мог съехать на кривую дорожку, а тюрьмой в Сибири мало кого напугаешь. Если бы не один случай.

Вот этот самый случай меня больше всего и поражает в судьбе Георгия Ивановича Куницына, Гоши, как звали его близкие. Однажды на уроке математики в шестом классе учитель, не выдержав, спросил: «Гоша, ты «Недоросль» Фонвизина читал?» К этому времени Гоше пятнадцать, он верзила, второгодник, матёрый двоечник, шпана, у него на руке красуется татуировка якоря – в память о матросских походах с отцом на барже по Лене, и он вот-вот пересечётся с законом. Но… он сразу и единственный в классе понимает смысл вопроса, потому что давно перечитал всю школьную библиотеку от «А» до «Я». Гоша не отвечает, но с этого дня становится первым учеником Киренской средней школы № 1. И 19 июня 1941 года ему вручают золотую медаль.

Этот факт в жизни отца для меня самый потрясающий. Не только потому, что с него начинается его настоящая судьба, а потому, что всего лишь одна фраза смогла так перевернуть человека!

Другим событием, перепахавшим отца изнутри, был, конечно, XX съезд партии и знаменитый доклад Хрущёва, развенчивающий культ личности Сталина. Не война, на которую он попал сразу под Сталинград и был там первый раз ранен, получил первый свой орден Красной Звезды. Не Курская дуга и второе ранение, а затем ранение в Польше и тяжелейшее в Чехословакии. А та правда, которая оглушила отца в 1956 году.

Я пишу о том, что знаю лично от него и видел сам. В 56-м году мне восемь лет, но я помню, как болезненно и страстно переживал отец крушение своих иллюзий. Я помню и более ранние, «досъездовские» споры в нашей семье. Мой дедушка, мамин папа, был раскулачен и расстрелян. Мама это помнила и прощать Сталину не собиралась. Отец оказывался в тисках: между господствующей идеологией и личной правдой близкого человека. Он бушевал, страдая от неразрешимости вопроса.

XX съезд ударил по партии коммунистов, как гроза. Отец вышел из этой грозы шестидесятником. Он пережил настоящую личную духовную драму, потому что осознал сталинизм ещё и как предательство «вождями» его «святого поколения» ровесников. Поколения, воспитанного в беззаветной верности советскому Отечеству и почти целиком погибшего на фронтах Второй мировой.

Я думаю, фронт и XX съезд как бы довернули резьбу в его личностном развитии до важнейшего ощущения. Кровная причастность к Великой Победе, долг перед погибшими друзьями, который он ощущал до последних дней жизни, сделали его человеческое достоинство несокрушимым. А XX съезд погасил свет в кремлёвском окне, который якобы горел по-отечески, пока вся страна отдыхала от праведных трудов. Сакральный смысл этого «окна» исчез навсегда. И пришло совершенно зрелое, выстраданное чувство внутренней свободы. «Я должен только своей совести и больше никому и ничему!» – вот девиз этой свободы.

Совместить такой девиз с партийной работой? Непростая задачка. Тянет к знаниям, в науку. В Тамбове заканчивает сразу два факультета – филологии и истории – в пединституте. Мало. Хочет учиться в Москве, в Академии общественных наук. Уже 35 лет, старше не принимают. Пишет заявление первому секретарю обкома Г. Золотухину – отпустите. А тот предлагает должность секретаря по идеологии. Мол, не валяй дурака, со временем вместо меня сядешь. Соблазн был? Ведь семья, уже четыре сына, младшему год.

И вот он, первый звоночек, – Куницын отказывается от предложения и просит отпустить учиться. Золотухин, разумеется, в бешенстве! Дальше всё как в каком-нибудь фильме 60-х. Грозит сослать сначала в захудалый горком, потом в ещё более захудалый райком, куда и на тракторе не дотянешь. Отец едет в Москву в ЦК, и там его, в духе оттепели, понимают. Как раз идёт «хрущёвский» набор и в академию, и в аппарат молодой поросли партийцев, не замешанных ни в репрессиях, ни в иных старых грехах, в основном тех, кто уцелел в войну. Финальная сцена «фильма», почти как в «Чистом небе» Г. Чухрая. Урбанский разжимает ладонь, а там звезда героя.

Куницын разжимает ладонь, и Золотухин видит на ней вызов в академию, в Москву. Оттепель.

Через четыре года на кафедре «Теория литературы и искусства», которую заканчивал, он защищает кандидатскую «о партийности литературы». Можно только догадываться, какой интеллектуальный и духовный штурм пережил Куницын, если в итоге пишет работу, которая, по сути, определяет всю его дальнейшую эволюцию как учёного. И закладывает основу всех его важнейших человеческих поступков на десятилетия вперёд. По сути, этой диссертацией он обосновывает, какой должна быть практика государства в сфере литературы, искусства и культуры, если государство заинтересовано в их подлинном, настоящем развитии.

Куницын утверждал в этой работе, что «талантливое искусство не бывает реакционным». И «всегда является прогрессивным». Говорил, что «лживая идея непременно умирает, если отображающее её искусство правдиво». Партийность литературы, по Куницыну, оказывалась лишь частью более широкой по смыслу художественной правды таланта. И что талант как выразитель в художественной форме правды – выгоден, необходим «партийности». И более того – «правдивое искусство общечеловечно, а не классово и не партийно».

Эти идеи Г. Куницын разовьёт позже в докторской диссертации «Политика и литература», а в 74-м закончит фундаментальное исследование, которое до сих пор остаётся единственным в России по этой проблеме, – «Общечеловеческое в литературе» (изд. в 1980 г.)

Как удалось ему в те годы не просто высказать, а ещё и защитить эдакую «крамолу» и «ересь»? У меня лишь одно объяснение: отец настолько досконально и дотошно, вдоль и поперёк изучил труды Маркса–Энгельса, а главное, В.И. Ленина, и не только по этой проблеме, что смог подкрепить и оградить себя их же цитатами.

Короче, бывший комбат-минёр Куницын собственными руками заложил под свою партийно-бюрократическую карьеру очень надёжный фугас. Оставалось только ждать, когда он рванёт.

В 1961 году его берут в аппарат ЦК КПСС, и с декабря 1962-го он «садится» на кинематограф. Что делать здесь человеку, если он сам убеждён в том, что художественная, то есть талантливо выраженная, правда шире партийной целесообразности?

Да ещё в годы, когда «отец оттепели» Н. Хрущёв, как бы спохватившись, начинает эту оттепель снова загонять в «партийную морозилку». Набив руку на кукурузе и сельском хозяйстве, он с такой же дикой размашистостью берётся за искусство. С кабаньей свирепостью он громит молодую поэзию, живопись, набрасывается на только-только оперившуюся кинематографическую поросль. Уже в марте 63-го Хрущёв в Свердловском зале Кремля обрушивается на М. Хуциева и топчет его фильм «Застава Ильича», швыряет «на полку». Политика партии в отношении искусства и культуры разворачивается к принципу жёсткого управления, идеологического диктата. Вместо уважительного и взаимовыгодного диалога – тупое партийное администрирование, низведение художника до роли идеологической прислуги. Л. Брежнев лишь закрепит эти хрущёвские принципы и с годами доведёт до совершенства.

В этой острейшей ситуации Куницын продирается сквозь «партийный» окоп на сторону художника – это отвечает его внутреннему убеждению, его теории, наконец, его личным симпатиям.

Уже в мае 1963 года по своей, ни с кем не согласованной инициативе он приглашает М. Хуциева и, преодолевая понятное сопротивление, уговаривает взять «Заставу Ильича» на доработку. Чтобы спасти фильм. А заодно и дальнейшую судьбу опального режиссёра. Он обещает Хуциеву, что тот будет делать всё сам, без каких-либо указок сверху. То есть правка полностью автор­ская. Сам же пишет Хрущёву служебную записку, обосновывающую необходимость спасения талантливого фильма и, значит, выделения госсредств на доработку. Хрущёв соглашается. После ора в Кремле толика либерализма ему даже на руку.

То, что удаётся сделать Георгию Куницыну с 1963 по 1966 год, пока он ещё в ЦК, не знает аналогов за всю историю этого славного органа – ни до, ни после.

Он, как нынче бы сказали, продюсирует, пробивает, защищает, а когда и просто, подставляя голову, спасает такие фильмы, как «Берегись автомобиля» Э. Рязанова, «Крылья» Ларисы Шепитько, «Обыкновенный фашизм» М. Ромма, «Председатель» А. Салтыкова (название фильма вместо нагибинского «Трудный путь» предлагает Г. Куницын), «Айболит-66» Р. Быкова, «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещён» Э. Климова, «Наш честный хлеб» К. Муратовой. При нём запускаются с «Бегом» по М. Булгакову А. Алов и В. Наумов. Снимается «Перед судом истории» Ф. Эрмлера, удивительная для своего времени документальная лента, построенная на диалогах с заклятым врагом большевистской власти Василием Шульгиным…

Так же действует Куницын и в театре. Он не просто помогает, скажем, Ю. Любимову на Таганке, О. Ефремову в «Современнике» – он разделяет их упрямую нацеленность на художественную правду, потому что такая правда для него и в теории, и в практике – сердце прогресса.

А они видят в нём желанную альтернативу казённому стилю партийно-государственного руководства. Его личный пример как бы показывает – так может быть! И так должно быть.

И всё же знакомство с Андреем Тарковским, а потом и все события вокруг его фильма «Андрей Рублёв» Куницын и в конце жизни расценивает как драгоценный подарок судьбы.

Уже читая сценарий, он понимает, что перед ним шедевр. Эту точку зрения ни в Госкино, ни в ЦК никто не разделяет. Более того, сценаристов обвиняют в искажении истории, в русофобии, да ещё и в пропаганде религиозного сознания. В этой ситуации Куницын предпринимает ход, опробованный с фильмом «Берегись автомобиля». Он даёт указание журналу опубликовать сценарий «Страсти по Андрею», придавая огласке и легализуя сам факт его существования. От этой «печки» легче двигаться дальше.

Затем начинается кропотливая работа уже в самих партийных коридорах. Отец как историк углубляется в изучение эпохи Рублёва и со знанием дела разбивает аргументы противников сценария, шаг за шагом снимая с него обвинения в исторической неправде и антипатриотизме.

Завотделом культуры ЦК Поликарпов «сдаётся» под его натиском, но принимать самостоятельное решение не рискует. Отправляет Куницына к секретарю ЦК Ильичёву. Цель Куницына – запустить фильм в производство, получить «добро» на госфинансирование. Ильичёв слушает аргументы и доводы Куницына, но его не слишком волнуют слова «шедевр», «высокоталантливый», да и горячность подчинённого. Он думает о том, что скоро его ждут уход из ЦК и пенсия. Спрашивает: «Когда будет готов фильм?» Ответ успокаивает: расхлёбывать уже не ему. «Вы берёте вопрос под личную ответственность?» И – подписывает бумаги.

Тарковский начинает съёмки. К этому моменту режиссёра и «партийного продюсера» связывает искренняя дружба. Кстати, есть такой малоизвестный факт. Куницын предлагает Тарковскому «переписать» ключника, которому татары вливают в рот горящую смолу, из грека в русского. Эту роль в фильме потрясающе сыграет Юрий Никулин. Тарковский соглашается – этот эпизод и в самом деле усиливает «русскую тему».

Но наступает 1966 год. Бикфордов шнур дымится в одном мгновении от «отцовского фугаса».

Георгию Куницыну предлагают занять пост министра кинематографии СССР вместо А.В. Романова. К этому времени отцу сорок четыре года, он в самом расцвете сил, высок, красив, синеглаз, его густые волнистые волосы почтительно пропускают вперёд великолепной лепки лоб. Денно и нощно впитывая в себя лучшее из мировой сокровищницы культуры, он превратился в настоящего энциклопедиста, эрудита. И он внутренне свободен, потому что его поступки и убеждения навсегда согласованы с совестью. Е. Евтушенко это точно в нём подмечает: «Такие, как Куницын, разогнувшись однажды, никогда не сгибаются».

Последнее, что успевает сделать Куницын в ЦК, это принять фильм А. Тарковского «Андрей Рублёв» по высшей, первой категории.

А дальше неизбежное. Он не просто отказывается от должности. Он говорит в лицо «самому» М. Суслову: «Я, словно в школьном классе, стоя, заявил: «Предложенная мне программа будет выполняться не моими руками». На что М. Суслов передёрнул на носу очки и сказал: «Вы свободны». А ведь угадал, кремлёвский иезуит!

Программа проста, как меню людоеда: она предписывает «разобраться» с «влиятельной группой режиссёров, осуществляющих идеологическую диверсию против партии…» (М. Суслов). То есть именно с теми, кого Куницын все эти годы и опекал.

Через три дня Куницына в ЦК не стало.

На «его» место сел бывший подчинённый Ф. Ермаш, который тут же положил «Андрея Рублёва» на полку. Вплоть до 1971 года.

Но фильм снят! Он существует! Великий фильм Андрея Тарковского, преобразивший не только отечественную киноэстетику, но и мировую. Слава тебе, Георгий Куницын, вовеки! Твоему мужеству и художественному чутью, всей твоей судьбе, предопределившей выбор! Говорю это я, твой сын, вместо всех тех, кто забыл твой подвиг…

И как мне объяснить, что вся твоя дальнейшая судьба, полная житейских невзгод, безденежья, постоянного негласного надзора, – прекрасна?! Ты в мстительной опале, но ты – свободен!

В 1968 году, уже уволенный из «Правды» за то, что единственный (опять единственный!) вступился на редколлегии за Л. Карпинского и Ф. Бурлацкого, Куницын защищает в Институте мировой литературы докторскую диссертацию.

Он ещё не знает, что из ЦК дали команду – валить!

Разумеется, валят. А в зале (пришли поддержать «цекиста-расстригу») – элита кинематографа и литературы, от А. Тарковского и Л. Шепитько до Ч. Айтматова и К. Ваншенкина, человек пятьдесят. И в ЦДЛ, через дорогу, накрыты банкетные столы.

Отец выдерживает удар. Он сгребает в охапку своих гостей, и все идут пировать! Леонид Зорин на торжестве за тамаду. Он вспоминал позже, что это был настоящий пир настоящего победителя! Гости отца, видя, как бодр и весел он сам, развеселились и расшутились настолько, что опоздавшие с порога кидались поздравлять Георгия с удачной защитой, а Марк Донской, пританцовывая у них за спинами, держа два больших пальца кверху, в восхищении восклицал: «Вот такая мизансцена! Вот такая мизансцена!»

Через два года отец защитит эту диссертацию в другом институте. Правда, научным оппонентом его будет Сергей Герасимов, а он, как известно, счастливчик. Тарковский придёт и в этот раз. Он встречается с отцом и приходит в дом вплоть до своего отъезда в Италию. Позже светлая дружба свяжет Куницына и со старшим Тарковским, прекрасным Арсением Александровичем. Лягут они оба в переделкинскую землю почти рядом…

В 1977-м «накрученный» из ЦК и Минкульта научный совет Института истории искусств по-холопски не утвердит Куницыну переаттестацию. Он придёт забрать документы и узнает, что этот самый совет заседает в данную минуту. Войдя в зал, попросит слова и в затаившейся тишине спросит учёный люд: «Скажите, есть ли в этом зале хоть один человек, который не уважает меня?» Зал с облегчением зашумит: «Что вы, что вы, Георгий Иванович! Уважаем! Очень!»

И, выдержав паузу, отец скажет: «А я вас, господа, глубоко не уважаю! И больше в этих стенах ноги моей не будет!» Сойдёт с кафедры и в мёртвой тишине покинет зал.

Это ли не победа? Такие поступки входят в легенды. Игорь Виноградов свидетель, он видел. И я ему завидую!

Окончательно изгнанный из официальной научной среды, безработный доктор философских премудростей, Куницын выворачивает наизнанку и это «поражение», превращая в триумф.

Он читает лекции в Институте им. Гнесиных, в Литинституте и на ВЛК, которые собирают студентов со всей Москвы. В набитых под завязку аудиториях отлучённый от официальной печати профессор «публикует» свои идеи по эстетике, этике, истории мировой философии. Во главу всех наук он ставит проблему Личности, её свободы, а саму мировую историю впервые «пропускает» через эстетические категории Трагедии, Комедии и Иронии.

Заявляя, что «марксизм в России начинался со лжи», он разматывает почти детективную историю о том, как Вера Засулич и Плеханов, пойдя, в сущности, на историческое преступление, прячут письмо Маркса, в котором тот прямо заявляет, что писал «Капитал» не для России, а для Западной Европы.

Студенчество отвечает ему взаимностью. Его не отпускают до дверей дома, заваливают цветами, как какого-то «народного». Наверное, потому, что чувствуют: этот не лжёт, не кривит душой, а бесстрашно, на глазах, торит дорогу к правде и истине. А если и заблуждается, то честно, потому что живой.

Однажды в Литинституте, на лекции, некий студент рассудил: «В XIX веке был Пушкин и был Куницын. В XX веке Куницын есть, а Пушкина нет. Значит… Пушкины рождаются реже». Отец смеялся до слёз. Любил в компаниях пересказывать этот случай.

Его плотно «пасли», слушали. Он говорил: «Это хорошо, пусть знают, что я о них думаю». И добавлял: «Дальше Сибири не сошлют, а Сибирь – моя родина».

И смотрел в Космос. Ещё в 1977 году первым из советских докторов философии начинает сотрудничество с Ф. Зигелем и В. Ажажой. Уфология захватывает до конца дней, выплёскиваясь в собственную концепцию и книгу о космологии…

Порой я задумываюсь, почему этот великолепный самородок всё-таки смог себя реализовать в эпоху «тотального коммунистического террора», а в «свободной России» оказался лишним? Не потому ли, что быть свободным и провозглашать свободу – совсем разные вещи?

Отец, тогда, в детстве, я впервые увидел, насколько ты выше остальных людей. Но ты оказался выше и своего Времени. И неизмеримо выше сегодняшнего… Спасибо, отец.

Владимир КУНИЦЫН

Фильм Вадима Вострова "Нулевые".

Мистический триллер Шахназарова "Белый тигр" с 3 мая в кинотеатрах

"Танки мне помогают, хотят, чтобы я жил, чтобы "Тигра Белого" сжег, отмстил. Он на небе сидит, на облаках, у него там трон, а сам он в комбезе и танковом шлеме. А вокруг - погибшие танки"

Олег Дорман: от "Подстрочника" - к "Ноте"

На канале "Культура" состоялась премьера документального фильма "Нота". Его автор Олег Дорман рассказал в интервью Радио Свобода о том, почему фильм не мог появиться в принципе - и о том, как "Нота" все же оказалась сильнее объективных обстоятельств. - Как получилось, что режиссера в "Ноте" стало больше, чем в "Подстрочнике"? Баршай "позволил", или вы рискнули? - Я бы хотел, чтобы меня совсем там не было. Но если вы имеете в виду, что рассказ о Рудольфе Борисовиче построен более сложно, чем рассказ о Лилианне Зиновьевне – то это другой фильм, другой человек, рассказывать про него нужно иначе: три или четыре потока переплетающихся рассказов – мне льстила мысль, что это, может быть, похоже на фугу. Я не успел спросить у Рудольфа Баршая, гармонично ли у меня сошлись темы. - Лилианна Лунгина была женой вашего учителя, кинодраматурга Семена Лунгина. Как вам "достался" Рудольф Баршай - тоже через близких или совсем со стороны? - Честно сказать, не понимаю, как. Технически это произошло просто: мне позвонила поэт Вера Павлова и рассказала о Рудольфе Борисовиче, с которым она познакомилась за несколько недель до того. Как вы можете предположить, после премьеры "Подстрочника" мне регулярно рекомендовали разных старушек и стариков, которых "остается только снять, чтобы получился фильм". - С тем, чтобы вы превратились в некую разновидность ангела смерти от кинематографа? - Не дай бог; какой кошмар. Скорее, в коллекционера чужих старостей. Мне это совершенно не улыбалось. Но позвонила Вера и произнесла несколько особенных для меня слов: "Дирижер, Малер, Швейцария". В Швейцарии долго жили и заканчивали свои дни очень дорогие для меня люди - Чаплин, Набоков, Гессе. В моем представлении Швейцария - не вполне географическая зона, а место, которое надо заслужить. Швейцарии достигали; так я это ощущал. Но, само собой, главное - не страна, а Баршай и то, что о нем рассказала Вера. Мы созвонились. Разговор пошел с полуслова. Рудольф Борисович сказал: "Я только что слушал Пуччини. Боже, какая красивая музыка, как это красиво. А вы заметили, как ушла красота? Как много появилось другого, а красота уходит". - Банально, нет? – Зависит от того, кто говорит, каким золотым запасом слова обеспечены. В его случае я понимал, что со мной сама красота и разговаривает - и этот разговор срочно необходимо продолжить. Я сообщил об этом моему дорогому другу и продюсеру Феликсу Дектору. Мы почитали о Рудольфе Борисовиче все, что можно было почитать, поговорили с теми, кто помнит Баршая и его камерный оркестр - после чего Феликс сказал: "Надо поехать и познакомиться". Мы еще не думали снимать никакое кино - более того, мы предполагали, что кино и не получится сделать. - Почему? - Ну мало ли. Может, это окажется не только человек, который рассуждает о красоте в операх Пуччини, а еще и сварливый жесткий тип? Или закроется, и всё. - Честно говоря, мягкости в суждениях у Рудольфа Борисовича было немного. Более десяти назад, когда я впервые встретился с ним для интервью, Баршай распекал всех. Ленивых оркестрантов, которые ничего не хотят. Камерные оркестры мира - которые не умеют "делать то, чего мы достигали в Московском камерном оркестре". "Дирижеров-попрыгунчиков". Усредненное звучание ведущих коллективов - для определения которого у Рудольфа Борисовича нашлось замечательное ехидное "mezzo forte internazionale"… Это был интеллигентнейший вариант известного монолога Жванецкого: "на вас... на вашу баржу... на ваш канал..." - Во всяком случае, даже наведя справки, я не мог понять, что меня ждет. Упросил Феликса полететь со мной. Во-первых, одному оказаться в Швейцарии - дополнительное волнение. Во-вторых, я боялся, что не пойму происходящего, не с кем будет обсудить. Мы договорились с Вадимом Ивановичем Юсовым (оператор фильма "Подстрочник". - РС), что я возьму камеру, сниму, как выглядит дом, комнаты, узнаю, где можно взять напрокат свет… А пока мы полетели с Феликсом. Жена Рудольфа Борисовича встречала в аэропорту. Договорились, что узнаем ее по швейцарскому флагу, который она выставит в окно машины. Но мы узнали без всякого флага. Сразу оба обратили внимание на женщину, на которую просто нельзя было не обратить внимание, и сказали друг другу: "Спорим, это она?" Так и оказалось. Прожили они вместе 35 лет. Мы приехали в Рамлинсбург под Базелем, в их дом. Рудольф Борисович всё не спускался и не спускался. - Баршай называл свой дом "хижиной". - По швейцарским меркам - вполне возможно. Они вообще этот поселок называют деревней. В самом деле, там ходят коровы, овцы и ламы, очень грациозные. Но по нашим представлениям это далеко не деревня, и люди не деревенские - хотя там живут и настоящие фермеры... Так вот, Баршай не спускается, и мы тревожимся всё сильнее. Когда он спустился, стали понятны две вещи. Первая: в комнату вошло солнце. Вторая: нам его - не снимать. Он был слаб после перелома, сил мало, с трудом ходил... Мы сели разговаривать и через полчаса влюбились в него. От него невозможно было оторваться, хотя иногда говорил он непонятно - переходил с темы на тему, надолго умолкал. При этом - настоящий джентльмен высшей пробы: элегантный, остроумный, деликатный. - Знали о причудливом происхождении - отец еврей, мать казачка? - Нет! Когда он рассказал эту историю, мы, конечно, смеялись. Но снимать это все - нельзя. Не получается рассказ. Можно рассказать о своих впечатлениях от Рудольфа Борисовича, можно сделать фотопортрет. А вот фильм - нельзя. Опоздали мы. Ему плохо физически, отсюда и особенности рассказа. Но при том, вот, физически плохо, а душевно, духовно - называйте как хотите - ему хорошо. Он абсолютно владеет ситуацией, в которой оказался; и ситуация эта называется "конец жизни". Очень близкий. Феликс, тем не менее, говорит: " Давай снимай. Вернуться не сможем". - Хорошенькое дело. А оборудование, а оператор? - Так я и ответил. Он: "Ну ты же видел, как снимает Юсов". Я, бывало - как и все люди теперь, наверное - снимал сам. Могу снять натуру. Но тут - портрет в интерьере. Ненавижу дилетантов. Честно говоря, учили меня другому. А Феликс настаивал: "Неважно, как ты снимешь. Либо ты сейчас – либо уже никто и никогда". Есть история о, кажется, Михаиле Чехове. Он не умел играть в бильярд. Но, исполняя роль бильярдиста, положил несколько шаров, первый раз держа кий в руках. На вопрос "как?" он отвечал: "Я играл роль бильярдиста". Я стал играть роль Вадима Ивановича. Стал вспоминать, что он делал в подобных случаях - то, что доступно моему пониманию. С Еленой Сергеевной и Феликсом поехали на ближайший строительный рынок и закупили все, что можно купить - отражатели, белый пенопласт и тому подобное. Световыми приборами я пользоваться не мог: подсветка в интерьере - высшая алхимия. Разве что дополнить естественный свет какими-то вещами. - Он сразу согласился сниматься? - Абсолютно. Ему неважно было, что стоит камера. Он хотел рассказать свою жизнь, был готов к этому. Словом, мы начали это дело. Каждые десять минут мое ощущение того, что происходит, менялось. То это было потрясающе. То ужасно, никуда не годится - между словом и словом проходит полминуты, говорить ему трудно, теряет нить. - По фильму не скажешь. - Спасибо. В основном - моей жене Кате, которая, как обычно, фантастически сделала закадровый звук. День, еще день, и еще. Хорошо, хуже, ужасно. Я понял, что снимаем мы в корзину, несмотря на решимость довести до конца. Феликс улетел, оставив много кассет. Снимаю Рудольфа Борисовича, снимаю Швейцарию вокруг. Елена Сергеевна помогает. Четвертый день - вдруг поразительно. Потом на смену Феликсу прилетает моя жена: у маэстро огромный архив, его надо сканировать. Кроме того, я чувствовал: хорошо, чтобы здесь был кто-то еще - и я точно знал, кто. Катино прибытие его оживило: незнакомая молодая женщина, ситуация стала по-настоящему мужской, а он - настоящий мужчина. Он стал рассказывать ей, закипела жизнь... Таким образом мы снимали и снимали, ездили с ним к врачам. Не думал, что такое еще может случиться в моей жизни - полное доверие, с полуслова. Вы ничего друг про друга не знаете, но как бы и знаете всё. Когда мы собрались во дворе отмечать окончание съемок - продлились они немного, дней двенадцать, - зазвонил телефон, как в плохом кино. Врач сказал, что он ошибся, назвав результаты анализов хорошими: они плохие. И надо срочно отвезти Рудольфа Борисовича в больницу. Мы отвезли его в больницу, оттуда уходили с чувством горя. Это чувство означало, в том числе, и то, что я не смогу отправить этот материал в корзину - даже если он не получился. - Окончив съемки, вы были уверены в этом? "Не получилось"? - Да, конечно. Я думал, что это нельзя сложить… Надо сказать вот что. Сначала ему нравилось сниматься. Но потом он сказал: "Я себя неправильно веду, нехорошо. Я трачу время на эти съемки, а мне необходимо закончить работу". Всё это время он вносил самые последние поправки в "Искусство фуги" Баха – в свою оркестровку и в свое завершение этого неоконченного баховского произведения. Всего он работал над этим, получается, почти сорок лет. - Но в своем фильме вы приводите рукописную "резолюцию" Шостаковича - там говорится о "достойном баховского произведения" финале Баршая, написанном еще при жизни Дмитрия Дмитриевича. - Представьте себе. Баршай счел, что в его работе остались моменты, звучащие недостаточно гармонично. Он решил, что туда надо ввести еще один инструмент - старинный, баховских времен гобой да качча (охотничий гобой, предшественник английского рожка. - РС). - Движение музыкантов-аутентистов Баршай тоже не одобрял - заостряя внимание, помимо прочего, как раз на гобоях: "Нынешние более совершенны по интонации, чем барочные, хотя есть исполнители, умеющие управляться с оригинальными образцами очень даже хорошо". И далее: "Однажды слышал "оригинальное" исполнение "Искусства фуги" ансамблем по-настоящему замечательных немцев. Играли они чисто, здорово, сыгранно - но это был кошачий концерт: "Иии... ииии... иииии... ииииии...." Я в ужасе бежал из зала". Что-то изменилось в нем под конец? - Он не любил аутентичное исполнительство как принцип, а этот инструмент - полюбил. Баршай с удовольствием объяснял, показывал в партитуре, над чем он работает. Вскоре после нашего отлета я уже один вернулся в Рамлинсбург, чтобы присутствовать на похоронах. Я увидел, что около огромного письменного стола Рудольфа Борисовича стоит его кровать, которую Лена по его просьбе переставила к столу, чтобы он мог работать и закончить недописанную Бахом фугу из "Искусства..." И он закончил. На столе лежала рукопись, приготовленная для издательства "Сикорски", завершенная буквально за два дня до смерти. Об этом в фильме не рассказано. - Зато показаны сами похороны. – Я решительно не хотел их снимать. Спросил теперь уже вдову: "Лена, если вы хотите - могу снять. Сам - не хочу. Мне кажется, не все в жизни надо превращать в киношку. Но если вам кажется, что это нужно снять..." Она сказала: "Кажется, нужно". Горестно было. Швейцария Швейцарией, но когда человека, не меньшая часть жизни которого прошла в твоей родной стране, ты хоронишь в деревне Рамлинсбург на вершине холма, на маленьком кладбище - испытываешь сложные экзистенциальные переживания… Я вернулся. Стал думать, делать - не получалось. - Не знали, про что? - Вы помогли сформулировать: всё, про что я знал, не получалось сделать в форме увлекательного рассказа. Разве что домашнее видео для людей, которые готовы в течение трех часов слушать тяжелую речь мудрого старика. - Разве "Подстрочник" и Лилианна Лунгина делалось ради увлекательности, а то и развлекательности? Она просто рассказывала свою жизнь. Остальное - заслуга авторов, ваша и Вадима Юсова. Но от этого монолог не перестал быть монологом. Тот же жанр, что и в случае с Баршаем, нет? – Увлекательно, но не развлекательно. Нам попросту должно хотеться продолжения, а это не получалось. Я подумал, что материал нужно отдать. В архив. Журналистам. Авторам просветительских программ, которые сделают из этого материала телевизионную статью о Рудольфе Борисовиче. А может, и не одну. Я даже договорился о встрече с большими телевизионными начальниками - правда, не говоря, по какому поводу. Собрал все кассеты в сумку, пошел - и понял, что нет, не могу никому это отдать. Мне пришлось перезвонить этим значительным людям с извинениями - вот, я такой неточный человек, тема нашей встречи более не существует... Я попытался сделать все не так, как себе представлял изначально - а по законам, скорее, музыкальной логики. - Кто учил вас музыке? - Сначала мой дед, Давид Яковлевич Дорман. В 20-е - 30-е годы он был довольно известным джазовым композитором. Люди старшего поколения и любители ретро знают танго в исполнении Изабеллы Юрьевой "Сердиться не надо"; его написал дед. Потом я ходил в музыкальную школу, но оказался нерадивым учеником. Играть очень любил, целыми днями, а заниматься нет. Может быть, зря все мои взрослые поддались на мою лень; жалею об этом. Впрочем, жалеть легко – гораздо легче, чем заниматься музыкой всерьез. У меня маленькое недолгое незаконченное музыкальное образование. Но зато я люблю музыку, испытываю перед ней особое чувство трепета и вины - что усугубляет. - И музыкальная логика дала перспективу? – Скажем так: я примерно понимал перспективу, без этого нельзя. Но я не был уверен, не закончится ли все это через десять минут. Как шахматы: я играл белыми, а фильм о Рудольфе Баршае - черными. - Так не всегда у вас? - Нет, думаю, не всегда. Во всяком случае, такой напряженный поединок - редкость. - "Подстрочник"? - Там основной матч происходил на съемочной площадке - как чаще всего и бывает в так называемом документальном кино (не очень понимаю, что значат эти слова). В игровом кино основной матч происходит до съемок, когда делается сценарий... В "Подстрочнике" я был в большей степени помощником Лилианны Зиновьевны. А в этом фильме - выражаясь рискованно - скорее, Рудольф Борисович оказался моим помощником. Мне было труднее рассказать про него. А ему не всегда хотелось рассказывать про себя. Вечная история. - Скрывался, прятался в разговоре? - Не то, чтобы. Он всегда занимался не словом, а музыкой. О себе он рассказывал в совсем иных формах. - Вновь из нашей с ним беседы: "Показ очень важен; но важно и то, ради чего маэстро останавливает репетицию, что он скажет, когда оркестр молчит и слушает его. Очень мало тех, кто скажет дело". И потом, дирижер - во многом функционер, хоть он и не сидит в кресле. Ему положено ездить, объяснять, выбивать, излагать. Особенно советскому дирижеру, каковым долгое время был Баршай - создавшему оркестр с нуля, без денег. Он просто обязан быть речистым в том, что не касается музыки: с показа бюджет не изыщешь и людей не сохранишь. - Думаю, если бы он был записным говоруном, то мне не было бы интересно делать с ним кино. Когда мы отмечали завершение наших съемок, я сказал ему: "Мне кажется, что вы всю жизнь занимались музыкой и сами стали музыкой". Он улыбнулся и не протестовал. Я действительно думаю, что он стал не человеком, вспоминающим о своей жизни: он стал музыкой. Елена Сергеевна рассказала мне о его последних днях в больнице - Рудольф Борисович говорил: "Я все время слышу потрясающей красоты музыку, которую я никогда не смог бы записать нотами". А отношения с оркестром - особая тема. Очень надеюсь, что в издательстве Corpus у Вари Горностаевой выйдет книжка, там будет про это много. - Подобная книге "Подстрочник", вышедшей там же после предыдущей премьеры? - Да, со многим из того, что не вошло в фильм - в том числе о работе с оркестром. Из нее ясно: он умел говорить, но предпочитал показывать, как настоящий мастер. Баршай был выдающимся, а может быть и великим исполнителем на альте - первым солирующим альтистом в СССР. Но, когда он выходил к оркестру, он не говорил, что здесь нужно изобразить всю Weltschmerz (мировую скорбь. – РС) и прочее. Он говорил: "пожалуйста, в этом месте смычком в этом месте вот под этим углом вниз". Не занимайся болтовней, не забивай музыкантам голову, а покажи, как. Впрочем, Баршай рассказывал смешную историю о том, как работал с одним английским оркестром, еще не зная английского (потом в эмиграции он все языки выучил будь здоров). Он не мог объяснить оркестрантам нужное ему звучание в Первой симфонии Малера - и сказал: "а вот тут птички полетели, птички!" Почему-то им показалось, что это невероятно смешно, и всё получилось. Так что сказать он мог - и мы с вами видим, как он говорит. Но он не был человеком устного слова: другая натура человеческая. Очень хорошо знал поэзию, любил - и в этом наследовал высокой традиции своих учителей. Легендарный Илья Мусин - у него учились все: Гергиев, Темирканов, Баршай – говорил им: "Каждый день учите по стихотворению - это необходимо и для вашей работы". Баршай поначалу дирижировал без партитуры, все знал наизусть. Потом счел это позерством, данью моде – и вернул партитуру на пульт. Но все равно всё знал наизусть – Что еще ушло из "Ноты"? Может быть, особо резкие оценки чего-нибудь или кого-нибудь? – Он избегал резкостей. Может быть, горечь - да, но не резкость: он прощался с жизнью. Он знал, что фильм увидят соотечественники, и повторял: "Я очень не люблю, когда о России говорят плохо. Мне это неприятно, мне это больно". Я испытывал странное чувство. Слова об отношении к Отечеству так залапаны нехорошими людьми, что, когда их произносит человек безусловно хороший и искренний, я испытываю испуг: а поймут ли его другие, не подумают ли, что это дежурные патетические восклицания. Нет, не дежурные и не патетические. В последние годы он очень хотел приехать в Россию, чтобы создать здесь новый камерный оркестр. Были люди, готовые ему в этом помочь. Но он не успел. - Даже в его возрасте? - Ну что вы! Рудольф Борисович всё повторял, что у него в ноябре важный концерт в Германии, и что я должен туда приехать и снять, как он дирижирует Восьмым квартетом Шостаковича в его переложении для симфонического оркестра. Предполагалось, что после этого концерта Баршаю будут вручать важную музыкальную премию. Концерт состоялся, но за пультом был другой дирижер, а премию получила уже вдова Баршая. И программа была той же. - Едва ли не более отрадно то, что ваш и без того сложный роман с телевидением не прервался после вашего громкого отказа от ТЭФИ за "Подстрочник". – Даже не знаю, что сказать. Это все равно, как если бы вы меня спросили о романе воды с водопроводным краном. Мне хочется думать, что телевизионные каналы существуют только для того, чтобы показывать. На них есть замечательные люди. Сергей Леонидович Шумаков, который был одним из главных энтузиастов показа "Подстрочника" на канале "Россия", возглавил телеканал "Культура", и канал при нем очевидно расцвел. В этом повезло не мне одному. Но главная моя радость - в том, что мы, оказалось, ценим в кино одно и то же. Ну, я уже пережил это в случае с "Подстрочником". Я сказал тогда Шумакову, что не ожидал встретить такое понимание в таком кабинете. "Ноту" я принес Сергею Леонидовичу, будучи готовым к тому, что он скажет, например: "Фильм слишком длинный, это тяжело". Я это сам понимаю: полтора часа - это тяжело, нельзя делать такие длинные фильмы, нельзя. Но так получилось. - "Подстрочник" идет более 400 минут. Вы легализовали формат. - Нет, здесь это совершенно не вариант. Но он услышал фильм, понял его. - Героиня "Подстрочника" стала для многих примером того, как частная биография может одержать историческую победу не только над самым крепким официозом, но и над делом жизни самого рассказчика: о переводчице, принесшей нам "Карлсона", после фильма говорят меньше, чем о жизни Лилианны Лунгиной как таковой. Зрительские массы в очередной раз всё решили по-своему? – Я про это много думал. Надумал примерно вот что: здорово, что в другой системе ценностей история Лилианны Зиновьевны тоже оказалась ценностью - проще говоря, что ее увидели люди, много людей. Наверное, это здорово. Но, прежде всего, я вообще не уважаю цифры - в них всё неправда. - Включая десять тиражей "Подстрочника" в книжном варианте? - Нет, эти тиражи тоже правда, но для человеческой правды она ничего не значит. Важна правда одного человека, его отклик. Правда - это когда Женя Лунгин, младший сын Лилианны Зиновьевны, получил письмо от женщины, признавшейся ему, что хотела свести счеты с жизнью, но отказалась от этой мысли, увидев случайно "Подстрочник". Не уверен, что все должно измеряться смертью и жизнью - но это впечатляющая правда. Что же касается числа людей, которые посмотрят фильм… Мне кажется, что качество зрителей важнее, чем их количество. Есть отдаленная цена сегодняшнего успеха, и она бывает ужасной; пример тому – результаты деятельности телевизионного канала, который развращает зрителей. Сегодня ты имеешь этот самый рейтинг, будь он проклят… да он и проклят - а что ты будешь иметь через пять лет, каких людей? Если уж все там такие прагматики собрались - считал ли кто-нибудь из них убытки от того, что через пять лет (а может быть, быстрее) будут такие люди? Я не экономист, мне считать не надо, я знаю и так: эти убытки огромны. А еще у нас любят размышлять об обороноспособности Отечества - считал ли кто-нибудь, как сказывается на ней отношение к нам как к идиотам? Без всякого уважения отношусь к количеству, когда речь идет о зрителях. И - счастлив, что на это откликнулись столько людей. - Кстати, бестактный вопрос: на что вы жили в течение 11 лет пути с "Подстрочником" к экрану? - Сам не очень понимаю, на что. Главным образом, на то, что мой мастер Людмила Владимировна Голубкина (я учился на ее с Лунгиным курсе) взяла меня помощником в свою мастерскую на Высших режиссерских и сценарных курсах. Это давало возможность сводить концы с концами. Кроме того, я еще делал кое-какие переводы - Вуди Аллена переводил; у меня вышли ("у меня"; вот как заговорил) два его сборника - "Шутки Господа" и пьесы "Риверсайд-драйв". - "Шутки Господа" могу цитировать километрами, а переводчика не вспомнил. Вечная несправедливость. - Так и должно быть! Мне кажется, что и режиссеров никто не обязан знать. Эти причуды пошли из вульгарного ХХ века - когда возникла система звезд, желтая пресса и прочая ахинея. Совершенно не обязательно знать, кто сделал фильм. - Не буду спрашивать о планах. Может, игровое кино? - Было бы здорово, конечно, на Страшном Суде сказать, что всё, что я делал, было игровым кино - но, к сожалению, это неправда. Если я не сниму игрового кино, то дела мои плохи.

«GunsN’Roses» выступит в Москве

27 апреля 2012 г. 17:08 Группа «GunsN’Roses» выступит в Москве ЭкслРоуз отметит 25-летие альбома “AppetiteforDestruction” и свое собственное 50-летие двумя концертами GunsN’Roses в концертном зале “Stadium. Live”

Лебединая песня Кемеровской администрации

Гоголь в Лос-Анджелесе

Кудрин о проекте госкорпорации по Дальнему Востоку - Я сначала не поверил...

На днях в Москве в Храме Христа Спасителя состоялось патриаршее богослужение в защиту веры, поруганных святынь, церкви и ее доброго имени. Это сопровождалось так называемым молитвенным состоянием. И в связи с этим нерядовым событием хотелось бы высказать некоторые соображения. Исторически призывы к защите веры и церкви раздавались накануне кровопролитий и насилия – крестовых походов, Варфоломеевской ночи, изгнания евреев из Испании, охоты за ведьмами и сожжения инакомыслящих, преследования староверов, разгула инквизиции и множества других прелестных вещей. И каждый раз это было связано либо с разладом внутри самой церкви, либо с угрозой потери ею власти и авторитета. Как мне кажется, сегодня в России церковь у все большего количества граждан теряет авторитет. Также мне кажется, что это связано с совершенно конкретными делами и лицами, в частности, со все более явственным стремлением церкви проникать в органы власти, в органы образования и, разумеется, с критикой в адрес самого Патриарха. Очень любопытно, что наиболее ярые самонареченные русские патриоты рассматривают это под сугубо политическим углом зрения. Например, Михаил Леонтьев, главный редактор журнала «Однако» в редакционной статье в номере от 16 апреля писал следующее: «Как это, все-таки, здорово случилось, что вся наша «болотная фауна» в едином порыве вовлеклась в травлю церкви и Патриарха. Люди, на первый взгляд, совсем разные, разных сословий, национальностей, политических окрасов, мановением чьей-то воли сбились в сплоченную стаю воинствующих сектантов, атеистов и педерастов неопределенной сексуально-политической ориентации». Я бы хотел поздравить церковь и Патриарха с наличием такого защитника, это во-первых. Во-вторых, хотел бы заметить, что все мы, люди, являемся фауной, в том числе и Михаил Леонтьев, который, может быть, хотел бы считаться флорой. Все мы, ходившие на Болотную, и в самом деле люди разные и по национальности, и по политическим взглядам. Есть среди нас и атеисты, и агностики, и люди, глубоко православные. Возможно, что есть и сектанты. Что до педерастов, так изящно упомянутых, то если господин Леонтьев употребил это слово в биологическом смысле, то таковых было не меньше и на Поклонной. Если же в оскорбительном, то это явно не по-христиански.

"Скромные итоги" президентства Дмитрия Медведева

Юлия Латынина - Олень, лошадь и суд

Нужно просто всегда и во всем поддерживать тех, кто имел смелость сказать правду, — и режим рухнет сам

Педагог Татьяна Иванова дала «Новой газете» интервью: как ее инструктировали о том, как фальсифицировать выборы в пользу «Единой России». Она назвала конкретные фамилии тех, кто давил, — это Наталья Назарова, начальница отдела образования Василеостровского района, и член горизбиркома Сергей Пономарев. Фальсифицировать предлагалось не бесплатно — за 70 тысяч рублей.

После того как Иванова обнародовала всю историю, ей пришлось уволиться из школы, а г-жа Назарова подала на нее в суд. На первые два заседания Иванову даже не пригласили. Зато когда стало известно о третьем, интернет взорвался и стал собирать деньги ей на штраф, а в суд пришло несколько десятков человек.

Зачем они подают в суд? Чтоб неповадно было.

У меня есть любимая история, которая случилась две с лишним тысячи лет назад, во времена династии Цинь, в 207 году до н.э., при втором (и де-факто последнем) представителе этой династии — слабовольном императоре Эр Ши. При дворе Эр Ши всем заправлял коррумпированный евнух Чжао Гао, и однажды, желая проверить, кто ему предан, а кто нет, он привел во дворец оленя и сказал, что это лошадь. Одни придворные сказали: «Нет, это же олень», а другие сказали: «Да-да, это лошадь». Так Чжао Гао понял, на кого можно положиться, а на кого нет. Те, которые сказали «это лошадь», были возвышены, а те, кто сказал «это олень», — казнены.

Власть ведет себя сейчас, как Чжао Гао. Уже речь не идет о реформах, модернизации, переменах. Вся стратегия стала проста: люди делятся на своих и чужих, свои — это те, кто называют оленя лошадью, чужие — это те, кто, сволочи такие, по указке из Госдепа для дискредитации вертикали власти говорят про оленя, что это олень.

Тем более что в век массовых коммуникаций возможности по перекрашиванию оленя в лошадь с помощью фотошопа — неограниченные. Можно снимать фильмы типа «Анатомия протеста». Можно толпами нанимать «нашистов», которые будут в интернете утверждать, что олень — это лошадь. Для более изысканной публики, наконец, существуют радзиховские, которые будут уверять, что все относительно: олень и лошадь — в сущности, оба копытные, на обоих можно ездить, и, в общем, если подумаешь, то между ними нет особой разницы, а люди, которые кричат «но это же олень», — они смешные, зацикленные на одной идее, ведут себя неприятно и вообще — лузеры какие-то.

Олень — это лошадь, и выборы президента были честными и демократическими, а все, кто говорит иначе, не верен евнуху Чжао Гао.

Олень — это лошадь, и в Астрахани на выборах победил Столяров, а кто говорит иначе — агенты Госдепа.

Олень — это лошадь, и патриарх Кирилл не отнимает квартир и не носит дорогих часов, а кто говорит иначе, злобствует из-за активной социальной позиции РПЦ и поддержки ею Путина.

Олень — это лошадь, и новоиспеченный губернатор Волгоградской области Боженов летал в Италию на католическую Пасху обмениваться опытом, а кто говорит, что он летал на пьянку в честь своего дня рождения — тот предатель Родины и либераст.

Олень — это лошадь, а «сырьевой придаток» — это отныне «энергетическая сверхдержава». Олень — это лошадь, а «свободные и демократические выборы» — это «оранжевая» революция. Долой тех, кто хочет «оранжевой» революции в нашей энергетической сверхдержаве!

И ключевым местом, где олень превращается в лошадь, конечно, является суд. Это в суде оказывается, что на выборах нет никаких нарушений, и они чистые и прозрачные. Это в суде оказывается, что экс-министр Шевченко напылил в квартире патриарха Кирилла на 20 млн рублей. Это в суде оказывается, что это не Наталья Назарова, начальница отдела образования Василеостровского района, давила на учительницу Татьяну Иванову, а учительница Татьяна Иванова, оказывается, оклеветала честную Назарову.
Стратегия лжи и насилия — на самом деле очень выигрышная стратегия. Если существует группа людей, кровно заинтересованных в том, чтобы оленя назвать лошадью, — то ее совокупное давление обычно приводит к тому, что значительная, если не большая, часть населения оказывается оболванена. Ну да, лошадь, вот же вчера и по телевизору Екатерина Андреева говорила! «Кто как не он?», «Если не он, так кто?»

У этой стратегии есть только один недостаток. Если мы все поднимемся и скажем, что олень — это олень, то режим рухнет тут же. Вот почему так важно, что люди пошли к суду в поддержку Татьяны Ивановой. Олень — это олень, выборы были нечестные, а бывшая учительница 575-й школы Иванова сказала правду. И теперь ее преследуют, чтобы другим было неповадно. Не дадим этого сделать.

Юлия Латынина

Военный вертолет Ми-8МТ упал на дорогу под Хабаровском.

Частный российский луноход

Рабочий прототип «Селенохода» — первого частного лунохода из России – выйдет на тесты летом 2012 года. Одноимённая команда, разрабатывающая аппарат, сообщила также, что рассматривает новый вариант запуска этого робота на Луну. Компания "Селеноход", резидент космического кластера инновационного центра "Сколково", ещё на шаг приблизилась к своей цели – завоеванию приза в международном конкурсе луноходов Google Lunar X PRIZE. Напомним, в этом соревновании победит команда, первой за счёт частного финансирования построившая и отправившая на Селену самоходный аппарат. Он должен пройти по её поверхности не менее 500 метров и передать на Землю фотографии и видео. Предложение устроителей конкурса действительно до конца 2015 года. И у «Селенохода» есть возможность уложиться в срок. По словам исполнительного директора «Селенохода» Сергея Седых, компания ведёт переговоры с Институтом космических исследований РАН о возможной отправке «Селенохода» в качестве попутной нагрузки с посадочным зондом "Луна-Глоб", запуск которого намечен как раз на 2015 год.

SpaceX еще на неделю задерживает запуск Dragon к МКС

Американская частная космическая компания SpaceX сегодня сообщила о новой отсрочке со стартом ракеты-носителя Falcon 9 с беспилотной грузовой космической капсулой Dragon. Эта капсула в первых числах мая должна была совершить первую стыковку коммерческого аппарата с МКС. Изначально запустить Dragon в космос планировалось 30 апреля с базы ВВС США на мысе Канаверал во Флориде. Однако сегодня основатель и глава SpaceX Элон Маск сообщил, что компания берет еще один недельный таймаут, чтобы еще раз перепроверить программное обеспечение, которое будет отвечать за стыковку и полет Dragon. По его словам, предстоящий полет крайне важен для компании, и не только ввиду его исторической значимости, но и по причине того, что частный грузовик доставит на МКС ряд важных и дорогостоящих грузов. По словам Маска, с учетом дополнительных проверок программного обеспечения, новая ориентировочная дата запуска - 7 мая. Но ее еще необходимо утвердить с НАСА. "Я принял решение отодвинуть на неделю старт Dragon, чтобы еще раз перепроверить стыковочные коды Dragon", пишет Маск в Twitter-ленте. Маск заявил, что НАСА уже в курсе новой отсрочки и сейчас занимается пересмотром, а также согласованием графика. Напомним, что первые полеты Dragon у SpaceX будут беспилотными, однако сама по себе эта капсула задумывалась как пилотируемый модуль для орбитальных околоземных полетов. В перспективе НАСА надеется использовать именно ее, а не российские "Союзы", для доставки своих астронавтов на МКС. РН Falcon 9 по технико-экономическим характеристикам (доставляемая на орбиту масса 10,5-32 т., стоимость запуска $49-56 млн.) значительно превосходит носители «Союз» (доставляемая на орбиту масса 7-7,5 т., стоимость запуска $35-40 млн.) и «Днепр» (доставляемая на орбиту масса 2-3,5 т., стоимость запуска $10 млн., только необитаемые спутники). По теме: Монополия российских "Союзов" заканчивается

Esperanza Spalding

Мастер песочной анимации из Евпатории Ксения Симонова сняла клип для самой молодой обладательницы «Grammy Awards» Эсперансы Сполдинг. Мировая премьера этого видео состоялась на днях. Об этом сообщает пресс-служба Ксении Симоновой. Так, «песочный» клип на песню «Endangered Spieces» почти одновременно увидели жители нескольких мегаполисов США, который транслировался сразу на трех гигантских экранах Как рассказали в пресс-службе, совместный проект Ксении Симоновой и Эсперансы готовился очень долго, так как этот песочный фильм один из самых трудоемких и объемных. Отдельные его части снимались по нескольку месяцев. Работа посвящается защите природы – спасению Амазонии. Специально для фильма, который снимался в видеостудии Ксении Симоновой, Эсперанса и ее команда записали звуки «живой» Амазонии. Esperanza Spalding

"Патриарх путает потомков с предками" или "Хоть святых выноси..."

Selena Gomez & The Scene - Hit The Lights

Глюк'oZa - Ко$ка

Прилепин: в России консерватором быть стыдно

Звезда Востока (Вина Малик)

Пакистанская актриса Вина Малик, героиня одного из самых громких прошлогодних сексуальных скандалов в мусульманском мире, готова раздеться за 1 миллион долларов для журнала Playboy, сообщают газета Mumbai Mirror.В декабре прошлого года журнал FHM India опубликовал на обложке "голый" снимок Вины Малик.




Сама актриса утверждала, что не позировала обнаженной и стала жертвой обмана: ее "раздели" с помощью графической программы Photoshop.
Если фотосессия для Playboy состоится, Вина Малик станет первой в истории актрисой мусульманского происхождения, раздевшейся для этого журнала.

Кому нужно общественное ТВ- – Госдеп-2

Выживших в крушении Боинга в Пакистане нет

На борту воздушного судна, по предварительным данным, находились 118 пассажиров и девять членов экипажа.
Пакистанское Управление гражданской авиации читает причиной катастрофы плохую погоду - в районе Исламабада в
пятницу была гроза и сильный ливень, сильно ограничивавший видимость экипажа. Как сообщает CNN, самолет раз-
бился на территории базы ВВС Пакистана Чаклала, примыкающей к международному аэропорту Исламабада.
По информации пакистанского телеканала GEO-TV, крушение произошло перед самым приземлением, "боинг" не до-
тянул до аэропорта около 8 километров. По словам представителей спасательных служб, несмотря на дождь на месте
падения немедленно вспыхнул пожар, полностью уничтоживший самолет. Как заявил BBC представитель полиции
Фазл Акбар, обнаружение выживших станет настоящим чудом.

Black Hawk crash

КАБУЛ, 20 апреля.
При падении американского военного вертолета Black Hawk на юго-западе Афганистана погибли четверо американских
военнослужащих, находившихся на борту, заявил представитель сил НАТО в Афганистане Джастин Брокхофф.
Вертолет совершал полет при сильном дожде. Он направлялся к месту нападения смертника на полицейский блокпост.
Там были убиты четыре афганских полицейских и еще семь получили ранения.

Суд продлил срок ареста Pussy Riot до 24 июня

Заседание суда началось с выступления представителей обвинения. По словам следователя Артема Ранченкова, следствию еще предстоит провести большой объем следственных действий, а также установить других участников несанкционированной акции. «Толоконникова в циничной форме совершила преступление в святом месте, тем самым противопоставила себя обществу», – сказал следователь, передает ИТАР-ТАСС. Ранченков также обратил внимание суда, что есть причины полагать, что «обвиняемые могут стать объектом преступных посягательств». В свою очередь Толоконникова просила суд изменить ей меру пресечения на не связанную с содержанием под стражей. По ее словам, никаких следственных действий с ней не проводится. «У меня маленькая дочь, которая испытывает психологическую травму из-за того, что не видит маму, и сейчас следователь хочет, чтобы она не видела меня еще два месяца», – отметила Толоконникова. Толоконникова также пожаловалась на головные боли, которые мучают ее в СИЗО. «Если суд впоследствии приговорит меня к реальным срокам наказания, я хочу знать, что происходит с моим здоровьем», – сказала она. Между тем медсправок о плохом здоровье предоставлено не было, а потому такого основания для освобождения суд учесть не смог. Наличие маленького ребенка у обвиняемой суд учел, но назвал недостаточным для изменения меры пресечения, говорится в постановлении. «Суд не нашел признаков волокиты при расследовании дела. Срок следствия был продлен с достаточными для этого основаниями», – сказала судья Елена Иванова. При этом она отметила в постановлении, что «Толоконникова совершила хорошо спланированное преступление». Иванова уточнила, что суд на данной стадии не может обсуждать правильность квалификации действий Толоконниковой и наличие оснований для привлечения ее к ответственности. До судебного заседания Толоконникова заявляла, что «не жалеет о проведении акции в храме». По ее словам, акция была направлена на «протест против слияния церкви и государства». За продление срока предварительного ареста участниц Pussy Riot выступал следователь, который привел суду доводы, согласно которым время пребывания девушек под стражей, по его мнению, должно быть увеличено. Адвокаты обвиняемых Николай Полозов и Виолетта Волкова, наоборот, добивались выхода девушек на свободу. На протяжении всего заседания около Таганского суда столицы дежурили около пяти автобусов полицейских, территорию патрулировали несколько десятков стражей порядка. Еще до начала слушаний правоохранители задержали нескольких молодых людей, которые попытались провести у здания суда несанкционированную акцию в поддержку Pussy Riot, передает РИА «Новости». Один из активистов начал распылять порошковый огнетушитель и тут же был схвачен правоохранителями. Также задержан «православный», который поднял плакат с черным крестом и надписью «One nation under God» над дающим комментарии Артемием Троицким, сообщали корреспонденты РАПСИ с места событий. Полицейские без применения силы попросили активистов пройти в автобусы. По различным данным, задержаны от 20 до 30 человек, они не оказывали сопротивления. Перед судебным заседанием в социальных сетях появилась информация о том, что около здания Таганского суда пройдет «Судебный фестиваль» в поддержку арестованных участниц группы, в котором гражданские активисты, художники, поэты и сочувствующие арестованным будут читать стихи, петь песни, а также устроят «перформансы и блиц-лекции, посвященные ситуации вокруг группы». Позже стало известно, что продлен арест второй участницы панк-группы Pussy Riot Марии Алехиной. Она также останется за решеткой до 24 июня, передает «Интерфакс». Следователь слово в слово повторил обоснования для продления ареста Алехиной, уже приведенные им в качестве аргументов в пользу сохранения меры пресечения содержания под стражей для Толоконниковой: обвиняется в тяжком преступлении, может скрыться, повлиять на свидетелей, продолжить преступную деятельность, стать объектом незаконных посягательств. Прокурор согласился с требованием следствия. Алехина попросила освободить ее из-под ареста. «Со мной не проводят никаких следственных действий, зачем меня содержат под стражей?» - сказала она в суде. Вскоре суд рассмотрит ходатайство о продлении ареста третьей задержанной Екатерине Самуцевич. Напомним, двумя днями ранее срок предварительного следствия по делу активисток группы Pussy Riot был продлен до 24 июня. В пресс-службе московской полиции ИТАР-ТАСС в связи с этим рассказали, что с момента избрания подозреваемым меры пресечения в виде содержания под стражей с ними был проведен ряд следственных мероприятий, в том числе восемь опознаний очевидцами, наблюдавшими противоправную акцию девушек в храме Христа Спасителя. Сами участницы группы Pussy Riot, обвиняемые в хулиганстве: Мария Алехина, Надежда Толоконникова и Екатерина Самуцевич – от дачи показаний отказались, ссылаясь на 51-ю статью Конституции России.

Индия провела испытания баллистической ракеты "Агни-5"

19 апреля Индия провела испытания межконтинентальной баллистической ракеты Agni-V,
способной нести ядерную боеголовку весом до полутора тонн.

Ракета с дальностью действия более 5000 километров была запущена в 06:35 по московскому времени.
Результат испытаний будет известен в ближайшее время.

Agni-V имеет длину 17,5 метров, весит 50 тонн, способна нести до 1,5 тонн заряда и стоит около 486 млн
долларов.

Разработчики ракеты отмечают, что она способна долететь до Шанхая и Пекина. Пока Китай значительно
опережает Индию по количеству ракет, способных достигать крупные города. Но благодаря Agni-V Индия
надеться сократить этот разрыв.

Чудо шестилетки.

Смело меняя методики подсчета, наша статистическая служба за последние годы сумела резко поднять величину российского ВВП

(по паритету покупательной способности). Еще несколько расчетных манипуляций, и Германия действительно останется за флагом. Не в жизни, конечно, а только в статистической таблице.

Уже первая половина нового президентства будет ознаменована обгоном такой могучей державы, как Германия. Об этом Владимир Путин тактично, но внятно предупредил немцев в своей прощальной премьерской речи в Госдуме: «В ближайшие два-три года Россия войдет в число пяти крупнейших экономик мира по паритету покупательной способности…» На сегодня пятая крупнейшая экономика мира — это как раз немецкая. Пусть, значит, готовятся освобождать место.

Правда, в той же фразе, в придаточном предложении, Путин дополнительно сообщил еще одну интересную вещь: «При этом мы все еще уступаем самым развитым экономикам по производительности труда в три-четыре раза». Выглядит правдоподобно. Но если втрое-вчетверо уступать Германии по производительности труда, т. е. по производству ВВП на одного работающего, то при численности работающих у них и у нас соответственно 40 млн и 70 млн окажется, что величина российской экономики вдвое меньше немецкой. И как же тогда быть с пятым местом? А очень просто.

В этой заявке на статистический обгон Германии содержится ключ ко всем другим триумфам предстоящего президентства. Вот, например, не всеми замеченный пассаж из той же путинской речи: «По всей России нам предстоит… за предстоящее десятилетие построить порядка 120 тыс. км федеральных и региональных дорог по принятому в мире однополосному исчислению».

Маленькая хитрость, и мы уже превратились в страну пусть и не грандиозного, но довольно серьезного дорожного строительства. На самом-то деле «принятое в мире однополосное исчисление» используется для определения сопоставимых цен строительства дорог, а вовсе не для измерения протяженности дорожной сети.

Но смелое обращение с терминологией дает хороший эффект. В прошлом году в России были введены в эксплуатацию микроскопические 233 км федеральных дорог. Однако по однополосному счету, включающему не только каждую полосу отдельно, но еще и уширения, съезды развязок, укрепительные полосы и т. п., выходит 1441 км. Понятно, что не Китай с его ежегодно возводимыми несколькими десятками тысяч километров одних только многополосных автострад, но хоть что-то. Тут главное при сравнениях отвлечь внимание от полосности.

Вот из таких статистических фикций, терминологических подтасовок и отчетных красот и сложится экономическое чудо шестилетки.

Сергей Шелин –
Независимый обозреватель

Еще по теме

Jack White «Blunderbuss» online

Discovery - Last dance

Цветы жизни на могиле страны

Ежегодные медицинские расходы на душу населения в России не превышают 500 долларов. Для сравнения, Андорра тратит в шесть раз больше, Дания — в одиннадцать, США — в пятнадцать.

«Совковый» лозунг «Здоровье каждого — богатство всех» сменил более современный: «Живи быстро, умри рано». Россия держит первое место в мире по детскому суициду, а полувековой юбилей наши мужчины чаще всего справляют в гробу. Больницы закрываются, поликлиники обслуживают через кассу. Зато исправно работают морги. А что еще нужно вымирающей стране?

	Владимир Путин (в центре) с пациентами и их родителями во время посещения Федерального научно-клинического центра детской гематологии, онкологии и иммунологии имени Димы Рогачева. Справа - соучредитель фонда "Подари жизнь!" Чулпан Хаматова.
	фото: РИА Новости

Мечтаете о путешествии во времени? Посетите провинциальную больницу! Здесь всё как в чеховских фельетонах: грязные простыни, пьяные санитарки, забытые в животах скальпели. Врачи руководствуются принципом гоголевского Земляники: «Человек простой: если умрет, так и умрет; если выздоровеет, то и так выздоровеет». Состав больничной аптечки тоже позапрошловековой: бинт, зеленка, спирт. И в довершение картины — попечительницы, благотворительницы и жертвователи.

Манипуляционные технологии тоже недалеко ушли, так или иначе они сводятся к пресловутому «эффекту Кулешова»: бесстрастное лицо актера, смонтированное с тарелкой супа, кажется голодным, а с миловидной девушкой — влюбленным. Так, протестующая толпа, смонтированная с Ксюшей Собчак, становится гламурной оппозицией, которая страшно далека от народа, а Путин, «склеенный» с Хаматовой и детьми, отсылает нас к Достоевскому и слезинке младенца, которая не стоит честных выборов.

По продолжительности жизни Россия не входит даже в первую сотню стран, а наша медицина, по данным ВОЗ, немногим лучше, чем в Пакистане, и хуже, чем в Молдавии. Здравоохранение приказало долго жить, зато пышным цветом расцвели фонды и фондики, организации, клубы, волонтерские команды, на все лады склоняющие слова «сострадание» и «милосердие»: одни взывают к состраданию и милосердию, другие — к милосердию и состраданию, но никто не адресует свои призывы к власти. Почему благотворители не выступают против законов о платной медицине? Не критикуют медицинских чиновников? Не протестуют против закрытия больниц?

Фотосессии в хосписе — это модно, а пожертвования — порой еще и доходно, ведь, моя ноги нищим, можно «отмыть» деньги богатым. Крупные компании, уделяющие внимание своему имиджу, держат в штате отдельного «PR-благотворителя», специалиста по раздуванию из мухи слона. Почему благотворительность не может быть анонимной? Почему о ней нужно трубить? Разве можно представить, что прохожий, бросивший монету в протянутую ладонь, будет вопить об этом на всю улицу? А если «благое дело» — информповод и рекламная акция, тогда Закон «О рекламе» требует дополнений: публичную филантропию надо приравнять к выгодному спонсорству. Зачем лицемерить?

Любой пиарщик разъяснит вам, что в единоразовой благотворительной акции объект не так важен, тут хоть бездомная собачка, хоть бездомная старушка — разницы нет. А вот для длительной, многолетней программы выбор нуждающихся играет решающую роль, и чем жалостливее объект, тем сильнее отдача. А что может быть страшнее больных, умирающих детей?

То ли дело мужчины, которые в России не доживают до пенсии, — показатель тревожный, но фактура не та, все-таки позировать на фоне пятидесятилетних сердечников не так впечатляюще. Мужика, даже разбитого во цвете лет инсультом, в живот не поцелуешь, на руки не возьмешь. Не пользуются успехом и молодые люди, уходящие в мир иной, не дотянув до тридцати, — хотя курить, пить и колоться они начинают еще в нежном возрасте, но, увы, умирают, уже достигнув совершеннолетия, а потому в качестве объекта благотворительности не годятся.

В столичных роддомах женщин потрошат, как кур, делая кесарево всем подряд: ведь за эту операцию врачам доплачивают. Моему знакомому врач, вытаращив глаза, посоветовал срочно лечь под нож, божась, что платная операция на позвоночнике избавит его от болей. Вот только пришел он с травмой колена. Но вспоротые и покалеченные пациенты убийц в белых халатах для «благого дела» тоже не годятся. Вот если пара-другая умрет, то выйдет неплохой информационный повод. Правда, одноразовый.

Но, слава богу, в стране столько больных детей, что на всех хватит! Лишь бы правительство не надумало вдруг лечить их само (но это вряд ли — до того ли, когда кругом столько нераспиленного бабла). Так что сотни фондов и «звездных» благодетелей без работы не останутся.

Ежегодные медицинские расходы на душу населения в России не превышают 500 долларов. Для сравнения, Андорра тратит в шесть раз больше, Дания — в одиннадцать, США — в пятнадцать. Увеличить эту цифру даже на сто долларов — бешеные траты. К тому же неблагодарный народ не оценит правительственных жертв, приняв это как должное. Куда экономнее отстегнуть паре фондов небольшую для бюджета сумму, а уж его организаторы на похвалы не скупятся. Сегодня глас народа — это глас вопиющего в пустыне, зато в руках «благодетелей» — рупор СМИ. А у СМИ своя арифметика: в ней один равен тысячи. Один спасенный ребенок, о котором раструбят телеканалы, стоит тысяч умерших по ту сторону экрана.

ООН давно опустилась до роли PR-агентства голливудских «звезд», которые десантируются в «горячие точки» после того, как там поработает натовская авиация. Голливудский десант «доброй воли» высаживался в бывшей Югославии, в Ираке, в Ливии, а уж Черная Африка, веками опекаемая миссионерами, тем более без присмотра не остается.

Российским актерам повезло больше американских, им далеко летать не надо, ведь Африка — за окном. Пять миллионов бомжей, около миллиона беспризорников, миллионы наркоманов, алкоголиков, инвалидов и душевнобольных, плюс несчетное количество бродячих собак, кошек и мышек. Рай для благодетелей! А сколько нищих, лижущих ноги за кусок хлеба. Сколько матерей, поливающих слезами фотокарточку «звезды», которая отправила больного ребенка на лечение.

Но вопрос «почему в России одни умирают без нужных лекарств, а другие выводят прыщи в лучших клиниках Европы?» обсуждению не подлежит. Это статус-кво, «так было и всегда будет, а от нас ничего не зависит». Не спрашивали ведь крепостные, почему родились в рабстве, а баре — в золоте, и, не ропща на судьбу, целовали ручку благотворительнице, приговаривая: «Спасибо, матушка-заступница!»

В сотнях российских городов закрылись роддома. А рожать где — в поле? Впрочем, порой и вправду лучше, как прабабки, обходиться без врачей, перегрызая пуповину зубами. Зато ребенка не покалечат пьяные акушерки, не убьют просроченными прививками, и он не умрет оттого, что вдруг отключат электричество, как в Нальчике, где в обесточенном роддоме погибли новорожденные.

«Чулпан Хаматова спасла детей!» — слышатся крики со всех сторон. Да, спасла. А те, кого не спасла? Кто умер без лекарств в стране с медициной уровня банановой республики? Они на чьей совести? Ее? Или на совести Владимира Путина, за которого она агитировала? А малыши, которые не попали в обласканный властью фонд, — они что, дети второго сорта? А когда спасенные дети вырастут, где им лечиться?..

Любой, покусившийся на святая святых, должен быть готов к ушату помоев, тысячам проклятий и воплям возмущенной толпы: как посмели поднять перо на благодетелей! Накричавшись вдоволь, эти люди и сами займутся благотворительностью: сделают в Интернете пару перепостов «Помогите ребенку» и «Приютите щенка». Впрочем, даже блаженная монахиня мать Тереза не была идеально святой и, заболев, лечилась не в своей лечебнице, а в американской клинике. Так можно ли требовать святости или наделять ею актеров, даже самых известных, для которых жизнь — театр, люди — публика?

Благотворительность в России, увы, сводится к тому, чтобы на бюджетные деньги, полученные от власти, угробившей систему здравоохранения, лечить отдельных нуждающихся детей. Не знаю, тянет ли это на Нобелевскую премию, но на «Оскара» за лучшую женскую и мужскую роли — вполне. А счастливой массовке остается рыдать, приговаривая: «Спасибо, матушка-заступница!»

«Публика — дура», — говорил Антон Павлович. С тех пор в России мало что изменилось.

Александрова-Зорина