понедельник, 19 октября 2009 г.

Почему корову украсть невозможно

Свидетелей обвинения уличили во лжи, рейдерстве, сговоре и амнезии. А изменивший манеру поведения Ходорковский напугал прокуроров и рассказал им, как будет себя защищать


Художник Борис Жутовский:
...и увековечивая эти разговоры о вине и наказании, о запрете и объявлении вне закона, обеляя и очерняя, закрывая глаза, когда это выгодно, создавая козлов отпущения, когда нет другого выхода. Я спрашиваю вас прямо: помогает ли вам исполнение вашей охранительной роли получать больше от жизни?
Генри Миллер

День девяносто шестой

В понедельник подсудимые приступили к допросу Виктора Дергунова, человека, проработавшего в «Томскнефти» 22 года, а затем внезапно ушедшего работать директором в московский филиал «дружественной» ВНК компании Евгения Рыбина «Ист-Петролеум». Сам Рыбин — главный «оппонент» ЮКОСа, напомним: две недели назад начал было отвечать на вопросы подсудимых, но после перерыва на заседание пока так и не явился… Рыбина заменил его давний друг — вице-президент ВНК и «Томскнефти» Гурам Авалишвили, а вот теперь — Дергунов. Всех троих объединяет одно: Венский арбитраж нашел в их совместной деятельности в доюкосовской «Томскнефти» «умышленный сговор».

Перед допросом Михаил Ходорковский напомнил прокурорам, в чем он, собственно, обвиняется:

— У меня, у обвиняемого, согласно обвинению, есть «дочь», дочерняя организация моя — ЮКОС. У этой «дочери» есть ее три «дочки», мои «внучки» — «Самаранефтегаз», «Юганскнефтегаз» и «Томскнефть». У этих трех «внучек» была нефть — корова. «Внучки» подписали с моей «дочкой» договоры о передаче ей прав на этих коров. Самих коров, самой нефти, «внучки» ни мне, ни «дочери», никому из наших знакомых не передавали, и мы сами этих коров не брали. У нас емкостей нет. Коров «внучки» сами отвели на мясокомбинат — «Транснефть», — где из них изготовили фарш — смесь нефтей. И я попытаюсь убедить суд с помощью допроса свидетеля, что «внучки» корову на мясокомбинат отвели по своей воле и что никакой другой воли, кроме как сдать нефть «Транснефти», у них не было и быть не могло, так как больше никуда нефть девать невозможно. Как только суд в эти факты поверит, моя защита будет завершена…

В зал пригласили Дергунова. Ходорковский шел по заявленному ранее сценарию:

— Видели ли вы договоры купли-продажи нефти между «Томкнефтью» и ЮКОСом за 1998 — 1999 годы и начало 2000 года?

— …Может быть, видел, может быть, не видел… Столько лет прошло…

— А вы… — не успел задать очередной вопрос подсудимый, как в атаку ринулся прокурор Лахтин:

— Ходорковский непонятно на что ссылается… Пусть он ссылается на конкретные договоры, которые уже исследованы в суде…

Это была дежурная реплика, с помощью которой прокурор регулярно пытается «отбить» не нравящиеся ему вопросы подсудимых (а не нравятся ему все вопросы). И на это никто бы и особого внимания не обратил, если бы Ходорковский, всегда подчеркнуто сдержанный, вдруг не сорвался, словно эта реплика переполнила чашу его долготерпения. Он заговорил громко, почти закричал. Впервые. Отчетливо, с паузами, проговаривая каждое слово жестко и холодно. Зал застыл в оцепенении.

— Ваша честь!.. Я просил бы! Посадить на место! Господина Лахтина! (от неожиданности прокурор сел на место сам. — В. Ч.). Лахтин, видимо, считает, что свидетеля можно допрашивать только о тех документах или вещественных доказательствах, которые имеются в уголовном деле. Я не очень понимаю, КАК с таким пониманием роли свидетеля Лахтин работает в прокуратуре…

— Э… Вы это… Михаил Борисович…продолжайте, — попросил опешивший судья.

Ходорковский собрался, стал прежним спокойным Ходорковским и продолжил:

— Виктор Константинович, у вас, как у члена совета директоров «Томскнефти» и ВНК, никогда не возникало желание сказать, что надо сдавать нефть не в «Транснефть», а как-то по-другому, неизвестным образом, вывозить?

— Да нет, у меня не возникало.

— Почему?

— Объемы не позволяли — в другое место сложно было бы отвозить.

Таким образом допрашиваемый подтвердил сказанные выше слова подсудимого о том, что «дочки» ЮКОСа корову (нефть) на мясокомбинат («Транснефть») отвели по своей воле и больше никуда деть ее не могли, а значит, никто не мог ее и похитить…

— Ранее прокурорам вы сказали, что решение совета директоров, общих собраний акционеров «Томскнефти» и ВНК принимались большинством голосов, принадлежащих ЮКОСу. Вам никогда не говорили эти люди, что их насилием или как-нибудь еще заставляли голосовать?

— Нет, не слышал. Когда я был против, никто на меня не воздействовал, — в минуту разбил свидетель довод обвинения о навязывании Ходорковским и Лебедевым воли членам совета директоров…

К допросу приступила защита.

— Вам что-либо известно о хищении всей добытой «Томскнефтью» нефти с 1998 по 2000 год?

— (Длинная пауза.) …Я затрудняюсь ответить на этот вопрос. Можно я скажу: «Мне сложно ответить»? — осторожничал свидетель.

Но все равно Дергунов стал четвертым свидетелем прокуратуры, не сказавшим ничего о хищении ЮКОСом всей добытой им нефти…

К допросу приступил Лебедев, как и Ходорковский, предварив его кратким содержанием:

— Я буду изобличать его во лжи, поскольку он является подельником Рыбина и Авалишвили, которые вступили в сговор, с целью вывода активов «Томскнефти» и причинении ущерба «Томскнефти».

— Ну, Платон Леонидович, — расстроено проговорил судья. — Давайте теперь вопрос.

— Вопрос: вы столько лет проработали в «Томскнефти» и ни разу не встречали в нормативных документах термин «скважинная жидкость»?

— Скважинная жидкость применяется лишь при ремонте скважин.

Лебедев опешил:

— Виктор Константинович, у нас процесс публичный, то, что вы говорите, будет известно всему миру, в том числе и всем нефтяникам! Вы, пожалуйста, поаккуратнее формулируйте, — заявил Лебедев, и ему неожиданно удалось добиться от свидетеля подтверждения того, что ЮКОС все-таки доводил скважинную жидкость путем очищения до требований ГОСТа и продавал тем самым чистую нефть…

— Виктор Константинович, вы понимаете, что вы сейчас убили свои показания, данные вами на предварительном следствии? — и подсудимый зачитал свидетелю допрос за 2004 год, на котором он говорил, что «продажа скважиной жидкости была придумана для того, чтобы снизить налоги».

Свидетель молчал.

— Вы откуда это взяли?

— Авалишвили…

— Откуда эти сведения у вашего подельника Авалишвили, если в 1999 году он в «Томскнефти» уже не работал?! — спросил Лебедев.

— Вопрос снимается, — постановил судья.

— А я прошу сделать замечание Лебедеву — он оскорбляет свидетеля, используя блатную лексику… — заявил Лахтин.

— Это вы суду в Вене расскажите, хорошо? — направил подсудимый прокурора в Венский арбитраж, и вскоре сам перешел к его решению. Напомним: рыбинская «Ист-Петролеум» вчинила ЮКОСу два иска за то, что тот, приватизировав «Томскнефть» и ВНК, разорвал с ней договоры по двум месторождениям («совместная деятельность», как установил ЮКОС, приносила выгоду только «Ист-Петролеум», а «Томскнефти» — ущерб, который в итоге составил 92 миллиона долларов). По Западно-Полуденному месторождению Арбитражный трибунал Вены присудил «Ист-Петролеум» сумму в десять раз меньше (7 млн долларов) по сравнению с ее первоначальным требованием (80 млн долларов). По Крапивинскому месторождению трибунал вообще ничего не присудил «Ист-Петролеум».

— Сколько суд обязал вас выплатить «Томскнефти»?

— Прошу снять вопрос! — закричал Лахтин.

— Фамилия свидетеля Лахтин, что ли? Зачем этот попрыгунчик вскакивает все время? — возмутился Лебедев.

— Ваша честь, прошу сделать замечание Лебедеву за то, что он оскорбляет меня как должностное лицо Генпрокуратуры. Я могу и в суд подать.

— Подавайте, — хором отозвались ко всему привыкшие обитатели «аквариума».

— Итак. Что свидетель может сказать о задолженности «Ист-Петролеум» перед «Томскнефтью»? — повторил вопрос Лебедев.

— «Ист-Петролеум» ничего не должен был «Томскнефти»!

Лебедев попросил свидетеля оглянуться на стену — защита с помощью проектора уже демонстрировала материалы совета директоров компании за 1999 год, которые показывали прямое увеличение задолженности «Ист-Петролеум» — на 45 992 000 рублей. Свидетель широко раскрыл глаза и начал удивляться:

— Задолженность? Не понимаю, откуда эти цифры, непонятно кто их туда поставил…

— Штампик Генпрокуратуры: «Копия верна» — стоит на этом документе, — сообщил Лебедев. — Вы почему на следствии врали? Зачем вы подписали ложное утверждение о том, что государство пострадало из-за мены акций «Томскнефти» на акции ЮКОСа, если госдоля не претерпела изменений?

С места поднялось государство в лице постоянно молчащего представителя Российского фонда федерального имущества:

— Я, как представитель государства, возражаю против такого неподобающего отношения к РФ.

— Ха! Молчите, представитель государства! — смеясь потребовал Ходорковский.

— Михаил Борисович! — судья не совсем привык к новому Ходорковскому. И по тому, как он смотрел на подсудимого, было видно, что с этого дня он занес того в список бузотеров наравне с Лебедевым…

День девяносто седьмой

Лебедев продолжил допрос.

— Финансовое положение «Томскнефти» в первом полугодии 1999 года вы ранее называли неудовлетворительным. Каким же образом «Томскнефть» в 1999 году сумела добыть около 30 миллионов тонн нефти? Или это сказка?

— 30 миллионов тонн? — не поверил в добычу, которая в три раза превышала возможности «Томскнефти», свидетель. — Я такой цифрой не владею. А это правда, сказка? Но авторов ее я не знаю.

Авторов назвал Лебедев при помощи следующего вопроса:

— А известно ли вам, что нас с Ходорковским обвиняют в хищении нефти «Томскнефти» в 1999 году в объеме около 30 миллионов тонн?

— Нет.

Далее подсудимый обратился к «нефтянке». Его интересовало: способны ли системы контроля на разных технологических участках выявлять исчезновение нефти. В итоге свидетель признал, что исчезновение из «Томскнефти» инкриминируемого объема нефти (и даже гораздо меньшего объема) нельзя было не заметить.

Защита перешла к теме мены акций «дочек» ВНК, в том числе и «Томскнефти», на акции ЮКОСа. Обвинение назвало эту сделку хищением акций. Между тем версию подсудимых — спасение «дочек» ВНК от рейдерского захвата ряда «дружественных» компаний (прежде всего Евгения Рыбина) временным переводом на другое юрлицо — следствие предпочло не заметить1. …В этой связи защита рассказала суду о сложной рейдерской схеме, к которой имели определенное отношение и Рыбин, и Авалишвили, и свидетель Дергунов.

— Кто был инициатором ареста акций ЮКОСа по иску Биркенхольц (фирма, участвовавшая в рейдерской схеме.В. Ч.)? — задал резкий вопрос Лебедев.

— Что-то в памяти у меня не отложилось… — стушевался Дергунов.

— А помните ли вы такой документ «Выведение «Томскнефти» из-под контроля М. Ходорковского»? — спросила защита.

— Нет…

Дергунову продемонстрировали документ, в котором было написано: «Долгосрочные цели проекта: вывод предприятия из-под прямого контроля Группы Роспром-ЮКОС. Краткосрочные цели: продажа арестованных акций (акций «Томскнефти», принадлежащих ЮКОСу. — В.Ч.) предприятия одному из участников проекта. <…> Политические предпосылки: отношение Группы с администрацией Томской области на сегодняшний момент благоприятные. Однако данный фактор может измениться за счет прямого или косвенного финансирования («Ист-Петролеум». — В. Ч.) выборной кампании в декабре 1999 года или иного воздействия на местных руководителей».

«Исполнителями» операции значились: рыбинский «Ист-Петролеум» и компания «Дарт Менеджмент»…

Свидетель нервно произнес:

— Я не понимаю, кто родил этот документ и вообще был ли он… Он не подписан! Я его вижу впервые в жизни!

— А вам известен такой термин, как «рейдерство»? — подвела ближе к теме свидетеля защита.

— Впервые слышу!

Зал рассмеялся, а адвокат Краснов, не удовлетворившись ответом, взглянул на судью Данилкина. Взгляда судья не выдержал…

— Вы меня спрашиваете? Я не готов ничего истолковывать. Я потом все истолкую. В приговоре.

День девяносто восьмой

Следующим свидетелем обвинения стал Виталий Хатьков, в 1993—1999 годах — вице-президент по региональным связям ВНК и начальник по финансам «Томскнефти», ныне трудится в «Газпроме»… Прокуроров интересовал масштаб ущерба, причиненного ЮКОСом «Томскнефти».

— После прихода ЮКОСа (в конце 1998 года. — В. Ч.) схема бюджетно-финансового планирования изменилась, было введено централизованное планирование… «Томскнефть» была исключена из процесса добычи, акционеры перестали получать дивиденды, акции перестали котироваться… Возникали задолженности по налогам, счета «Томскнефти» оказались заблокированы, возникли сложности с заработной платой…

— Какова, по вашему мнению, была необходимость принятия решений, по которым фактически узаконивалась продажа скважинной жидкости по заниженным ценам? — задала свой главный вопрос Ковалихина.

— Цена сделки заниженная — 250 рублей за одну тонну2, — «правильно» ответил Хатьков. — Хотя еще в 1997 году «Томскнефть» продавала выше — 350—400 рублей за одну тонну.

Прокуроры удовлетворились. К делу приступили их оппоненты — сначала защитники затронули тему задолженности «Томскнефти» перед бюджетом. Обвинители настаивают на том, что задолженности «Томскнефти» образовал ЮКОС, но Хатьков вдруг сказал обратное:

— Задолженность была около 500 миллионов деноминированных рублей, появилась она в течение 1996/1997 года…

— То есть до приобретения ВНК структурами ЮКОСа?

— Да.

День девяносто девятый

В четверг Ходорковский и Лебедев продолжили доказывать свидетелю, что даже в кризисный 1998 год «Томскнефть» по многим показателям выглядела лучше, чем в доюкосовском 1997 году… Но свидетель ничего не помнил.

— Откройте мою любимую табличку, — просил защиту Лебедев. Проектор снова отразил на стене расчеты рентабельности, прибылей и доходов «Томскнефти» за 1997—1998 годы.

— Как получилось, что данные за 1998 год получились выше, чем в 97-м? — спрашивал Хатькова Лебедев.

— В этой табличке данные некорректно приведены, надо знать, по каким данным сравниваются цифры…

— Вы говорите, что цены на нефть в 98-м были ниже, чем в 97-м. А не связано ли это, что в 1998 году цены на нефть в мире упали?

— С этим тоже, но… — но ухудшение финансового положения «Томскнефти» в 1998 году свидетель все же связывал не с мировым кризисом, а с ЮКОСом…

Тогда Лебедев напомнил ему о пресс-конференции 11-летней давности, на которой проблемы «Томскнефти» вице-президент ВНК Хатьков объяснял совсем по-другому — все-таки финансовым кризисом: «Из-за падения цен на мировом рынке нефти «Томскнефть» недополучила за полугодие 60 млн долларов экспортной выручки и примерно столько же — на внутреннем российском рынке».

1Обмен носил возмездный характер, в 2002 году акции возвратились обратно ВНК.

2В действительности цена за тонну нефти в 1999 г. значительно превышала 250 рублей.

Вера Челищева

19.10.2009

Дракон и амеба

Вокруг России

Вокруг России Дракон и амеба

19 ОКТЯБРЯ 2009 г. ЮЛИЯ ЛАТЫНИНА

РИА Новости
В сентябре, на встрече в Нью-Йорке, президент России Дмитрий Медведев и глава КНР Ху Цзиньтао подписали программу сотрудничества на 2009-2018 годы. Новость об этой программе, опубликованная в «Ведомостях», наделала много шума.

Все испугались, что Россия становится сырьевым придатком Китая: сырье (каменный и бурый уголь, железо, золото, марганец, молибден) планировалось добывать в России, а обрабатывающие производства создавать в Китае. Электроприборы — в Хэйлунцзяне (это рядом с амурской областью), в Цзилини — автомобили (это рядом с Приморьем). В Ляонине (Южная Маньчжурия) — силовые трансформаторы, и т.д.

Кроме того, китайцы якобы готовы создавать деревообрабатывающие заводы на территории России, но при условии, что на этих заводах будут работать китайские рабочие, пользующиеся, де-факто, привилегиями экстерриториальности.

Не так страшен черт, как его малюют: большинство месторождений, намеченных к освоению, очень сложны, а китайцам там предлагают миноритарную долю. Льготных виз китайцам тоже пока не собираются предоставлять. Более того: в Кремле Китая клинически боятся. Там любят теории заговора и зачитываются апокалиптическими пророчествами Александра Храмчихина о том, как Китай расчленит Россию.

Проблема заключается в том, что пророчества эти — самосбывающиеся, как в случае с царем Эдипом. Царь Эдип очень боялся убить собственного отца и переспать с собственной матерью, и именно так оно и случилось.

Китай в настоящий момент является единственной колониальной державой в мире. Он ведет себя так, как вели себя Великобритания или Голландия не в XX веке, на пенсии, а так, как эти державы вели себя во время расцвета и победоносной экспансии.

Китай скупает природные ресурсы за рубежом. При этом Китай руководствуется тремя простыми правилами. Первое: Китаю нужно только сырье. По понятным причинам ему не нужны рабочие руки, и он не создает в своих сырьевых придатках обрабатывающих производств. Второе: сырье покупает китайское государство или компании, неразрывно с ним связанные. Если внутри страны Китай предоставляет безграничную свободу частному, в том числе иностранному, капиталу, то в деятельности за рубежом каждый частник считается представляющим интересы Китая и пользуется непосредственной поддержкой его дипломатов и послов. Третье: Китай не учит африканских диктаторов и южноамериканских президентов правам человека и охотно покупает не только месторождения, но и вышеуказанных диктаторов.

Иначе говоря, Китай действует, как европейцы в XVIII-XIX вв. действовали по отношению к отсталым странам, в том числе самому Китаю. Китай подражает Европе — но не одряхлевшей и озабоченной правами человека, а Европе времен ее побед и экспансии.

Проникновение иностранного капитала или иностранных рабочих есть плюс для сильной страны и минус для слабой. Когда в XVIII веке английский капитал финансировал предприятия в Голландии, в этом не было никакой опасности для Голландии. Когда в том же XVIII веке английский капитал проникал в Китай, в этом была большая опасность для Китая.

Когда китайцы приезжают в Америку или Китай инвестирует 2 млрд долл. в перуанские рудники в Торомочо, в этом нет ни малейшей опасности ни для США, ни для Перу. Когда Китай проникает в российский регион, где губернатор запуган ментами, а менты куплены бандитами, то рано или поздно губернатора, ментов и бандитов перекупят оптом.

Желание слабой страны «не пущать иностранцев» в данном случае ничему не служит препятствием. Наоборот.

Возьмем, к примеру, историю того же Китая. В начале ХХ века Китай был де-факто оккупирован крупнейшими мировыми державами: Великобританией, США, Францией, Россией.

Это было вовсе не потому, что китайское правительство хорошо относилось к иностранцам. Наоборот, императрица Цы Си к иностранцам относилась крайне плохо и скрыто поддерживала восстание ихэтуаней. Проблема заключалась в том, что Китай в этот момент представлял собой failed state. Императрица Цы Си в первую очередь была занята обеспечением легитимности своей власти, а качество чиновников было ниже всякой критики. Они ненавидели иностранцев, но охотно брали от них взятки.

Россия времен Путина очень походит на Китай времен императрицы Цы Си. Проблема не в том, что в страну пускают колонизаторов: их как раз не пускают и отношение к ним самое плохое.

Проблема в том, что единственным заслоном на пути колонизаторов является здоровая экономика и нормальное управление страной, а в России нет ни того, ни другого.

Возьмем, к примеру, Дальний Восток. Его экономика до кризиса заключалась в экспорте рыбы, леса и металлолома и импорте подержанных иномарок. Какие меры приняты Путиным после кризиса в отношении Дальнего Востока?

Правительство де-факто запретило импорт иномарок в надежде улучшить дела АВТОВАЗА, который контролируется другом Путина Сергеем Чемезовым.

Правительство ввело запретительные пошлины на экспорт леса-кругляка, потому что в Кремле решили, что в таком случае в России будет развиваться деревообрабатывающая промышленность. Потом пошлины отменили, но было уже поздно: освободившуюся рыночную нишу занял лес из Африки и Бразилии. Оказалось, что китайский рынок нужен России куда больше, чем Китаю нужен российский лес.

Правительство предписало экспортировать железный лом только из находкинского морского порта, возможно, потому, что этот порт теперь контролирует тренер Путина по дзю-до Аркадий Ротенберг.

Правительство потребовало растаможивать рыбу перед экспортом; грубо говоря, плавбаза в Охотском море, которая ловит минтая, сейчас должна вернуться во Владивосток, выгрузить минтая на берег и подержать его там пару недель, на пристани, пока таможня соизволит обратить на него внимание. Реалистичность и спасительность подобной меры предоставляю читателям оценить самим.

В какой-то момент Кремлю стало ясно, что эти и подобные меры вряд ли способствуют процветанию Дальнего Востока, и Кремль решил провести во Владивостоке Азиатско-Тихоокеанский саммит. Саммит решили провести на острове Русский и с этой целью построить на остров мост.

Тендер на мост ценой 1 млрд долл. и пропускной способностью 50 тыс. машин (на острове живет 3 тыс. человек) выиграла компания, близкая к Москве и не имеющая ничего общего с бизнесом Приморья.

После того как эксперты заметили, что в стране, где до сих пор нет асфальтированного шоссе, связывающего Владивосток с Москвой, сооружение моста пропускной способностью 50 тыс. машин на остров, где живет 3 тыс. человек, не имеет смысла, Кремль решил построить на острове университет за 10 млрд долларов. На вопрос «а кто будет учиться в этом университете?» в Кремле отвечают: китайцы. Тот факт, что китайцы давно учатся в Гарварде и Йеле, сторонников траты 10 млрд долл. не волнует.

При этом мост на остров Русский вряд ли будет построен к 2012 году. Когда стало ясно, что строители не успевают закончить мост в срок, подряд попытались отдать… китайцам, но те отказались: не успеют.

Таков уровень государственного менеджмента в России. Таков уровень Кремля, который не приемлет и боится всего, что находится за границей, но при этом в своей повседневной жизнедеятельности не способен руководствоваться ничем, кроме хватательных инстинктов амебы.

При таком уровне государственного менеджмента можно делать все что угодно: запрещать инвестиции, кидать иностранцев, рассуждать на берегах озера Селигер об особой избранности России.

РИА Новости
Но очевидно, что настанет момент, когда Кремлю понадобятся иностранные инвестиции и иностранные технологии для того, чтобы добывать нефть и газ на принадлежащих ему месторождениях. Китайцы смогут предложить технологии и инвестиции на тех же условиях, на которых они предлагают их африканским диктаторам, то есть на условиях отката. Запад не сможет выдержать в этом вопросе конкуренции с Китаем.

Кому достанется Дальний Восток, зависит не от силы Китая. Это зависит от слабости России. Китайские деньги и китайские иммигранты не угрожают ни Австралии, ни США, потому что это сильные государства. Иностранные деньги и иностранные иммигранты укрепляют сильное государство и ослабляют слабое.

Российским областями, прилегающим к Китаю, при Путине грозит та же участь, что китайским провинциям, прилегающим к России, при императрице Цы Си. Слабые коррумпированные чиновники, ненавидящие иностранцев, но получающие от них взятки. Беспомощное нищее население, ненавидящее иностранцев и даже при случае устраивающее погромы, которые влекут за собой сокрушительный ответный удар и фактическую оккупацию территории.

До тех пор, пока Кремль ведет себя так, Россия обречена. Но, по счастью, как показывает пример той же императрицы Цы Си, ничто не вечно под луной. Цы Си проходит, а Китай остается. Путин пройдет, а Россия останется, и когда-нибудь в ней появится власть, занимающаяся страной, а не собственными офшорами. Россия слишком великая страна, чтобы помереть от амеб.

ТРУДНО БЫТЬ БОГОМ